Золушки на грани

Только после трёх чашек чая с молоком и сахаром, Пьеро решается произнести то, ради чего он пришел:

— Скажи мне, ты счастлива с ним? Он ведь сделан совсем из другого материала, не то, что мы с тобой.

Солнце скрывается за небольшой безобидной тучкой. Над лужайкой проносится порыв ветра, и вся лесная и полевая мелочь ненадолго замолкает. Слышно, как на улице Джузеппе бодро вонзает лопату в податливую почву.

— Сначала с ним было очень тяжело, — понизив голос, признаётся Мальвина. — Невоспитанный, грубый, чурбан! И при этом — самоуверенный нахал, каких мало!

— Этого следовало ожидать, — подаётся вперёд Пьеро. — Полное отсутствие воспитания и сомнительное происхождение этого типа говорят сами за себя.

— Но он так старался! — заступается Мальвина. — Он так хотел стать умненьким и культурным мальчиком, что в конце концов у него это получилось!

— Поздравляю, ты прекрасная воспитательница, — ехидно говорит Пьеро. — Ну а теперь, когда столь благородная миссия выполнена — ты ведь признаешься себе в том, что всю жизнь любила только меня?

— Я никогда этого не скрывала, — шепчет Мальвина.

— И ты, наконец, откажешься от этого, пусть воспитанного и образованного, но всё-таки полена, во имя нашей великой любви?

Солнце выглядывает из-за тучки и принимается светить во всю мочь. Лесная и луговая мелочь возобновляет прерванные разговоры, и над поляной и лесом вновь повисает гудение, жужжание, журчание и бормотание тысяч невидимых для постороннего глаза существ.

— Если бы ты появился раньше, — вздыхает Мальвина. — Например, в тот день, когда я в первый раз отправила этого хулигана в чулан и пообещала себе назавтра же выставить его вон, я бы, не раздумывая, согласилась. Но теперь, когда я вложила в него столько сил и нервов, будет слишком расточительно прогонять Буратино прочь, на радость какой-нибудь малолетней Коломбине в фальшивых блёстках.

— Но какое тебе дело до этой Коломбины? Пусть он уходит, пусть будет счастлив. А ты будешь счастлива со мной.

— Я, значит, его воспитывала, а пользуется пусть другая?

— Но ты можешь воспитывать меня! — решается на крайние меры Пьеро.

— Зачем? Ты и так воспитан. Ты красивый, тонкий, талантливый. Назови хоть один свой недостаток!

Пьеро задумчиво подливает себе чаю. «Никогда бы не подумал, что моё счастье будет зависеть от того, найду ли я у себя хотя бы один недостаток!» — сокрушается он.

На лужайке, на самом солнцепёке, Буратино уговаривает Артемона смотаться с ним завтра в город, на распродажу. На днях там видели ключик, вроде бы даже золотой, но по совершенно смехотворной цене! Рассудительный Артемон отказывается, ссылаясь на то, что коллекция вроде-бы-золотых ключей уже не помещается в чулане, но Буратино приводит всё новые и новые доводы, так что в итоге мажордом вынужден капитулировать.

— Ну, если ты так хочешь узнать о моих недостатках, то вот, пожалуйста, — отвлекается от раздумий Пьеро. — У меня явно наблюдается недостаток уверенности в победе — по сравнению с твоим деревянным другом, разумеется.

— Да, — грустно кивает Мальвина. — И это — самая главная причина, по которой я предпочла его.

Король и народовольцы

В одном королевстве был заведён такой порядок: каждый год, в день своего рождения, действующий монарх выходил на прогулку и шел пешком от дворца до летней резиденции в окружении придворных, по улицам, заполненным ликующим народом. В резиденции он устраивал праздничный пир, и дальше уже вёл себя, как и положено королям.

Однажды в этом королевстве завелись народовольцы. Они были очень хитрыми, поэтому ни стража, ни шпионы не догадывались об их существовании. В соседних королевствах всех народовольцев уже поймали и казнили, а в этом они процветали и лелеяли планы захвата власти. За несколько недель до королевского дня рождения — а это должен был быть какой-то там юбилей, так что к нему готовились особенно торжественно — народовольцы начали тайно бунтовать народ. Они делали это так ловко и непринуждённо, что стража и шпионы опять не догадались, в чём тут дело.

— Давайте, — нашептывали простому народу смутьяны. — Когда король выйдет из дверей своего дворца, хором закричим: «А король-то — голый!» Так ещё никогда не делали. Будет очень весело, и король посмеётся вместе с нами.

— Да, действительно, будет весело, — соглашался простой народ. — Как мы сами не догадались, ещё в том году? Замётано! Как он только выйдет — так мы и закричим. Не сумлевайтесь насчёт нас, господа студенты.

— Закричат они! — ворчали жены простого народа. — А если вас за это арестуют и потом казнят, без суда и следствия?

— За что же их казнить? — притворно удивлялись народовольцы. — Вот если бы они раскрыли важную государственную тайну — вот так вот, за здорово живёшь. Или, скажем, если бы король и в самом деле был голым — тогда другое дело. Но он же, как нам доподлинно известно, выйдет из дворца в костюме, при мантии и даже в короне!

— Тогда получится, что это клевета! — не унимались жены.