Золушки нашего Двора

– Ну, во-первых, я сам, – гном с гордостью выпятил грудь, – во-вторых, его высочество Колей. Простодушный мальчик, который всегда говорит что думает, невзирая на этикет…

Матушка захихикала.

– В-третьих, мастер Понсил, королевский повар. Возраст позволяет ему не просто говорить правду, но считать правду, произнесенную им, истиной в последней инстанции. В-четвертых, Старший псарь Фило Тумсон. Годы общения с собаками разучили его врать. В-пятых, королевский астролог, мэтр Йен Шабин. Он так горячо верит в сообщенную звездами правду, что усомниться в его искренности невозможно. И, в-шестых, его высочество Аркей. Принц часто вызывает недовольство его величества, который считает, что правда и власть несовместимы.

– Прекратите, – попросила Бруни, смеявшаяся уже во весь голос, – клянусь Пресвятыми тапочками, вы меня уморите!

– И в мыслях не было, – в глазах Артазеля прыгали смешинки. – Я рад видеть на лице принца Аркея улыбку, которая, надеюсь, станет появляться чаще. Улыбка очень идет ему. Однако слухи, что волокутся за ним с самого детства, как маркитантки за солдатским обозом, не способствуют хорошему настроению.

– Слухи? – насторожилась Бруни.

– О якобы наложенном на него проклятии, – пояснил мастер. – Ну, вы же понимаете, что слухи – это только слухи! – сдвинув очки на кончик носа, он строго посмотрел на нее.

– Конечно, – ответила она, – конечно, понимаю!

Артазель вздохнул.

– Я очень рад, что вы с его высочеством нашли друг друга! Про принца говорили, будто он холоден, равнодушен к женщинам, хотя никто не назвал бы его нелюбезным! А оказалось, он просто ждал вас! – гном поклонился. – Позвольте уверить вас в моей преданности, ваше высочество! Для меня честь – шить вам наряды, которые лишь подчеркнут вашу красоту и порадуют взор принца.

Не зная, как себя вести в подобных случаях и что говорить, Бруни просто кивнула и поспешила перевести разговор на другую тему:

– Говорят, Кай… его высочество очень похож на мать. Какая она была, королева?

– Когда Рейвин Моринг впервые появилась во дворце – она очень походила на вас, – рассмеялся Артазель. – Младшая дочь узаморского князя была выбрана его величеством из числа нескольких претенденток на трон. Подходящих невест из сопредельных государств в ту пору для него не было, поэтому поиски велись внутри страны. Ее величество одевалась просто, но со вкусом. Не любила украшения… Нет, конечно, у нее было несколько обожаемых гарнитуров, и один из них как раз тот, что будет на вас завтра, но она никогда не увлекалась побрякушками, как это делают многие придворные дамы, у которых вкус будто у троллей, увешанных человечьими костями!

– А какой у нее был характер?

– Кремень! – не задумываясь, ответил мастер. – Кремень, завернутый в богатейший бархат. В ней было то, что эльфы и до сих пор называют «дивная кровь», люди – внутренним стержнем, а мы, гномы, – сталью сердца. Могу предположить, что его величеству было нелегко поначалу принять такой характер, однако он отдавал себе отчет в том, какой бриллиант получил во владение, поскольку прекрасно разбирался в женщинах. Принц Аркей перенял многие ее черты – кажущуюся мягкость при железном характере, способность продумывать ситуацию до мелочей, предусматривать все, беречь людей и заботится о них, как о своих детях. Отсутствие склонности впадать в панику или принимать необдуманные решения. Самоконтроль. Нелюбовь к публичным увеселениям. Некоторую, я бы сказал, замкнутость и угрюмость.

– Вы великолепный рассказчик! – улыбнулась Матушка, за каждым словом узнавая своего Кая.

– Я видел все это своими глазами, моя дорогая принцесса, – покачал головой Артазель. – Мы, гномы, долгожители. Вас же не обманул мой моложавый вид?

И он посмотрел на Бруни выжидательно.

– Прошу меня простить, почтенный мастер, – растерянно ответила та, – но гномы мой трактир почти не посещали, поскольку Гильдии ювелиров и механиков находятся на противоположной стороне города. Поэтому я совсем не разбираюсь в возрасте ваших собратьев, но могу сказать, что смотреть на вас – одно удовольствие!

Портной порозовел от похвалы и не без кокетства огладил аккуратную бородку.

– Я надеюсь сшить первые костюмчики и для ваших наследников! – лукаво сообщил он, вгоняя Бруни в краску. – И особенно наследниц! Платья для маленьких принцесс – для портного истинный экстаз! А сейчас спускайтесь, ваше высочество… Мы закончили. Позвольте ручку…

Мастер помог Бруни спрыгнуть с пуфика и оставил ее одну, вновь скрыв за занавесью. Свадебное платье она сняла без труда, хотя и поборолась с желанием проскользнуть к зеркалам и хоть одним глазком глянуть на себя, а вот с другим нарядом пришлось помучиться. В конце концов она отчаялась и, страшно смущаясь, попросила мастера Артазеля помочь застегнуть крючки на лифе сзади.