Золушки

— У нее с головой не все в порядке, она ужасно напугана! Чего боится — непонятно. Сказала, что тот мужчина бил ее, когда они встречались.

— А мы знаем, что Габриэль Себастиансон бьет свою нынешнюю жену, — вставил Алекс.

— Да дело не в этом, — качая головой, продолжала Эллен. — Она сказала, что он бил ее из-за того, что ей снились кошмары…

— Чего?! — удивился Петер.

— Да, так она и сказала! Что ей снились кошмары, а этот парень выходил из себя. Он вел какую-то войну и хотел, чтобы она помогала ему.

— Войну против кого? — спросила Фредрика.

— Этого я так и не поняла, — вздохнула Эллен. — Она так сбивчиво говорила… Что-то насчет того, что некоторые женщины недостойны иметь детей. Что она была его куклой, он каким-то образом использует своих кукол. В общем, бред какой-то…

— Она не назвала его имени? Ну, того мужчины, который избивал ее? — немного помолчав, спросил Алекс.

— Нет, и сама представляться не захотела, — удрученно ответила Эллен.

— А ты попросила технический отдел отследить, откуда поступил звонок? — спросил Алекс.

— Вообще-то нет, — призналась Эллен. — Просто она показалась мне такой странной, что я не восприняла ее всерьез, нам же все время какие-нибудь сумасшедшие звонят! Но я позвоню в техподдержку сразу после совещания, — добавила она.

— Хорошо, думаю, ты права и это просто бред сумасшедшей, но все-таки надо выяснить, кто звонил.

Прежде чем он успел продолжить, вмешалась Фредрика:

— А что, если эта женщина — не сумасшедшая, а просто до смерти напугана?

Алекс нахмурился, а Фредрика продолжала:

— Если женщину избивали, то она наверняка ранее обращалась в полицию, но ей не смогли помочь. В таком случае она наверняка не испытывает особого доверия к правоохранительным органам, а вот своего бывшего до смерти боится, поэтому…

— Да ладно, перестань! — раздраженно перебил ее Петер. — Что значит «не испытывает особого доверия»? Полиция-то не виновата, что бабы, которых бьют их мужики, сначала заявляют на них, а потом сами продолжают жить с этими подонками!

Фредрика устало подняла руки, призывая его к молчанию.

— Петер, я не об этом, — спокойно сказала она. — Думаю, нам не стоит сейчас обсуждать, насколько эффективно работает полиция по предотвращению домашнего насилия. Я просто говорю, что если — заметь — если! — ее избивали, а полиция не смогла защитить ее, то женщина сейчас действительно до смерти напугана. Поэтому я считаю, что не стоит сбрасывать этот разговор со счетов только из-за того, что женщина показалась не вполне адекватной…

— Однако, если подумать, — заговорил Алекс, — разве не странно, что она звонит и сообщает нам это уже сейчас?

В комнате воцарилась тишина, и все повернулись к комиссару.

— Я хочу сказать, что по телевидению пока ничего особенного не сообщалось, так? Пропала маленькая девочка — вот и все. Информация о посылке с волосами еще никому не известна, нет никаких сведений о том, что с девочкой стряслось несчастье — мало ли сколько детей пропадает за год?

Члены следственной группы внимательно слушали, а комиссар продолжал:

— В любом случае я прихожу к выводу, что женщина не совсем понимала, о чем говорит, — заключил он. — Однако разговор, безусловно, стоит отследить. Мы не можем исключить того, что мужчина, о котором она говорит, и есть Габриэль Себастиансон.

— Но, видимо, что-то из услышанного в новостях зацепило ее, и она решила, что речь идет о ее бывшем, — не сдавалась Фредрика. — Ты совершенно прав, Алекс, в новостях сообщили лишь минимум информации! Похоже, по какой-то детали в этих сообщениях она догадалась, что это не просто очередной пропавший ребенок. К тому же у нас нет явных доказательств того, что к этой истории имеет отношение именно Габриэль Себастиансон…

Тут Алекс вышел из себя, совершенно забыв, как только что похвалил Фредрику:

— Продолжаем собрание! В любом расследовании есть несколько гипотез, Фредрика, но пока что в нашем распоряжении всего одна и она представляется, мягко говоря, весьма вероятной!

Алекс обернулся к аналитику из уголовной полиции, ругая себя за то, что так и не выучил его имени:

— А информация от других свидетелей не поступала? От пассажиров того поезда?

Аналитик поспешно кивнул: да, звонков поступило множество. Отзвонились почти все, кто ехал в одном вагоне с Сарой и Лилиан Себастиансон. Никто из попутчиков ничего особенного не видел и не слышал. Все припоминали, что видели спящую девочку, но не помнили, чтобы кто-то забирал ее из вагона.

— При первом разговоре Сара сообщила, что они с дочкой беседовали с женщиной, сидевшей через проход от них. Эта женщина звонила? — спросила Фредрика.

Аналитик вытащил из папки стопку бумаг и начал рассуждать вслух:

— Если она сидела через проход от них, значит, это у нас четырнадцатое место… — бормотал он, роясь в бумагах. — Нет, пассажиры с тринадцатого и четырнадцатого мест не звонили.

— Давайте надеяться, что они все же проявятся, — пробурчал Алекс, потирая подбородок.