Zомбанутый

Зеркало мне принесли первым. Моим сосудом оказалась довольно симпатичная особа. Худое бледное личико с миндалевидными большими глазами. Слегка курносый носик, но красивый и маленький. Губы были тонкими и бледными, но симпатичными. Конечно, зомбически выцветшие глаза портили вид, но только не для меня — я бы с ней сходил на свидание, как с Эсмеральдой!

Когда мне принесли странный нож с пластиковыми ножнами и простой нагрудный фонарик, я прицепил всё на одежду и отправился на выход. Ещё захватил пару пустых двухлитровых бутылок для крови. Подвязал их шнурком от каких-тот ботинок и повесил на плечо.

Стоило мне выйти на улицу, за мной сразу же закрыли дверь на три замка, а я глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Тишина, свежесть и бурлящий в теле сок настраивали на позитивный лад.

Ворота, разумеется, я не открывал. Тело ловчихи позволило перемахнуть двухметровую ограду без труда. Первая моя жертва обнаружилась спустя несколько метров. Это был лысый полуголый мужик, который стол у бордюра и клацал зубами.

Без церемоний раздавив его тыкву, я уложил его так, чтобы ноги и торс были выше по наклону. Достав нож, стал отрезать голову. И тут меня постигло глубокое разочарование — такой тупой нож ещё надо поискать. Хотелось вернуться и навтыкать молодняку подзатыльников. Ну а с другой стороны, что ещё взять от двух зелёненьких девушек? Не с пацана же спрашивать?

Поэтому пришлось действовать по старинке. Вцепившись в его шею и быстро работая челюстью, буквально за несколько секунд прогрыз до позвонка. Руками оторвал его помятую тыкву и быстро подставил одну из бутылок.

Для ускорения процесса сел на его грудную клетку сверху и, расставив в стороны ноги, стал ритмично подпрыгивать. Ленивая струйка крови толчками вытекала гораздо быстрее и даже иногда излишек проливался мимо.

Вот только я представил себя со стороны… Красноречивые ритмично чавкающие звуки и подергивающийся вверх-вниз фонарь. До меня дошло, как пόшло это всё выглядит. Скривившись, перестал заниматься этим непотребством и стал ждать мерно вытекающую жидкость.

Грамм семьсот я сцедил минут за десять, закрыл бутылку и отправился за следующей порцией. Второй попавшийся зомби был побольше — выдавил с него аж целый литр. Третьей оказалась тучная женщина с длинными волосами. Вот с неё получилось ещё больше. Мне не хватало грамм триста-четыреста, чтобы заполнить бутылки. Эта зомбячка стала донором ещё для одной вещи — модной маски. Хе-хе!

Отделив её голову, я нашёл кусочек стекла у одного из домов, и принялся аккуратно делать разрезы до ушей. Промудохался я добрых полчаса и теперь зарёкся не отделять тыковки от тела — так будет легче стягивать кожу.

Следующая жертва попалась за мусорным контейнером, на одном из участков. Это была молодая девушка в чёрной одежде и пальто. Она сидела у знакомого деревца под названием «Шхель». То самое дерево со съедобными листьями. Оказывается, его листья люди добавляют в салаты, и как уже известно, некоторые зомби их жрут. И эта девушка была не исключением. Она — если можно так выразиться — дремала, прислонив свою тыковку к деревцу.

Подсветив эту милую картину фонариком, я проследовал к ней и встал на колено. Даже после этого симпатичная зомбячка не проснулась. Она тоже была ещё свежее меня, а из-за того, что вегетерианские питательные вещества стабильно поступали в её тело, она пахла совсем не как обыкновенная мертвячка. Моя душа исследователя требовала экспериментов!

Совокупность всех положительных факторов с подвыпившим состоянием дёрнула меня поцеловать её! Причём страстно и взасос! И прежде чем она мне чуть не оттяпала болтающий орган, я вполне так насладился поцелуем и её языком. Эх… Опять напомнило Эсмеральду.

— А-а-э-э… — слабо протянула она, открыв свои белёсые глаза.

— Простите-с, сударыня. Право слово, не удержался, — улыбнулся я, взяв её за руку. — Я из психоневрологической службы «Шизик». Мне необходимо взять у вас анализы кала, — со всей серьёзностью добавил я, достал стёклышко из кармана куртки и полоснул ей по запястью.

Зомбячка никак не отреагировала, а прикрыла глаза и принялась спать дальше. А я впился губами в вытекающую из запястья кровь. Сразу же в голову стали приходить образы её воспоминаний последних минут жизни. Девушка находилась возле своего дома, и как я предполагал, жила довольно долго после того, как случился всеобщий писец. А всё произошло с аналогией как у ребят — кончились припасы. И вот, она сидит тут в виде зомби.

Эти образы, кстати, — как вскользь объяснила Ванесса — память тела, что за жизнь напитывается сырой духовной энергией. И каким-то неведомым образом моя душа может конвертировать её в информацию без всяких жреческих «заклинаний». Отдалённо похожей штукой владеют и жрецы, только пить чужую кровь им нет необходимости.