Zомбанутый

Ванесса даже иногда подумывала всё же предать свою демоническую сущность и переродиться человеком. Много лет она чувствовала себя безнадёжно одинокой. Чуждое окружение, незнакомые привычки и странный мир. Но всё резко поменялось, когда появился Максим. Он оказался раздражающим и невыносимым. Успел её «выбесить» где только можно и нельзя, сразу за все двести с лишним лет. Но при всём при этом он был каким-то родным.

Помимо всего прочего, русский рубаха-парень оказывает ей возмутительные знаки внимания, которые считались бы нахальством даже на Родине. И Ванессе, в глубине её демонической души, это неприлично нравилось. Он словно молодой игривый демон, пытающийся привлечь демоницу.

Но, наверное, самое нетипичное и болезненное для Ванессы — она постоянно думает о нём, и о той жаркой ночи, когда она со страстью отдалась ему не только телом. А ещё сожалеет о том, что ей придётся просить самого Ренниона, чтобы тот отправил Максима назад, и она опять останется одна на вечность.

Чувство досады и давно забытое тёплое чувство симпатии, или даже любви, плавно перетекали в стыд и обратно.

— Какой позор… — прошептала она и почувствовала, как её глаза заслезились.

Для демонов проявление чувств слабости — это ещё больший позор. Последний раз она проливала слёзы только когда обнимала маленького сына при скандале с мужем. От этого ей стало стыдно ещё больше, и она в конец разрыдалась, уткнувшись в подушку.

— Дзынь-дзынь! — внезапно прозвучал звонок входной двери, и демоница резко вскочила, вытирая слёзы.

— Кого там сатанист принёс? — шмыгая носом пробормотала она, и стала быстро приводить себя в порядок.

Накинув на себя чёрный халат, девушка быстро вышла из комнаты, прошла через гостиную в коридор и открыла белую дверь с матовыми стёклами. К этому времени демоница уже была с непроницаемым лицом, в котором даже мудрейший физиономист не определил бы её душевное состояние.

— Лея? — произнесла Ванесса, не в силах скрыть лёгкого удивления.

В дверях стояла улыбающаяся блондинка в деловом костюме и с планшеткой в руках.

— Привет, Ванеси, — подмигнула она. — Угостишь чаем?

— Я же просила меня так не называть, — нахмурилась демоница.

— Ты просила на людях не называть, а тут никого нет, — заметила первый секретарь и демонстративно оглядела крыльцо дома.

— Заходи уже, заноза… — проворчала Ванесса, открывая дверь шире.

Блондинка впорхнула в дом и без сопровождения хозяйки, как в своём жилище, направилась на кухню. Демоница закрыла за гостьей дверь и проследовала следом, где Лея сама поставила стеклянный чайник на плиту и стала разогревать воду.

Обитель Ренниона сильно отличалась от Эйсхона-Земли. Ванесса всегда сравнивала это место если не с раем, то с очень близким к тому месту понятием. Чайник практически моментально нагрелся и стал слегка жёлтого цвета. На его дне волшебным образом появились лепестки местного чайного цветка — напиток был готов без лишних хлопот.

— Жаль, что сок Риака в Обители без эффектов, — улыбнулась Ванесса, разливая чай по чашкам на столе.

— Это порождение ушедшего бога, но я тоже иногда скучаю по его дурману. Все мы люди… — философски закончила улыбчивая блондинка и отпила чаю.

— Не все, — фыркнула демоница и поднесла к губам чашку, но не успела сделать глоток из-за слов коллеги:

— Разве? А твои кармические записи говорят полностью об обратном.

Ванесса поставила чашку на стол и в какой-то мере даже испуганно поглядела на гостью.

— Лея… Я… — растерялась она.

Но первый секретарь, лучезарно улыбаясь, подсела ближе к демонице.

— Даже если получу нагоняй, я тебя точно не выдам. Не беспокойся, подруга, — подмигнула ей Лея, от чего Ванесса вскинула брови.

— Это же твоя обязанность, докладывать о нарушениях архивариусу. Я сама виновата и не буду в обиде.

— Пустяки. У нас как-никак апокалипсис, — хихикнула блондинка и взяла за руку подругу.

Лея с хитринкой в глазах приблизилась к лицу Ванессы, поцеловала её в щеку и заговорщически добавила:

— Если твой любимчик не предпримет изменений, то нас обеих пронесёт. Рассказывай, как он в постели? Впечатлил тебя?

— Лея! — возмутилась Ванесса и стала на порядок краснее, но никак не из-за невинного поцелуя.

— Чего? Чувств и ощущений в записях служащих нет! Мне-то интересно!

— Извращенка тысячелетняя… — фыркнула демоница.

— Ничего подобного. Я уже забыла, когда последний раз оставалась у тебя с ночёвкой, — отмахнулась блондинка. — Ну и? Рассказывай давай!

* * *

(Иллюстрация 18)

— Кто-нибудь… Мне нужно родиться обратно… Засуньте меня в пи…ду… Можно через задницу… — неразборчиво простонал я по-русски, когда попытался открыть глаза в реале.

Состояние было такое, как будто я целую неделю, каждый день, выпивал по два литра сивухи, одновременно с этим участвуя в спарринге против десятерых Тайсонов, а в перерывах для отдыха меня мочалили бабуины.

Болело всё! От пяток и задницы до зубов и ресниц! Хотелось зверски блевать, глаза смачно засыпаны песком, а во рту под палящим солнцем сдох зомби.

— Алк, ты чего бормочешь? Пульс резко повысился… — услышал я взволнованный голос Ханэи.