Зомби-экономика

Архитекторы послевоенного восстановления надеялись предотвратить новый спад, вроде того что был в 1919 году, и удержать безработицу на уровне ниже 5 %. Успех превзошел даже самые смелые прогнозы.

В большинстве развитых стран послевоенный период вплоть до начала 1970-х годов был эпохой полной занятости и быстрого экономического роста, не имевшего аналогов ни до, ни после. Благодаря повсеместному сокращению социального неравенства и формированию где-то более, где-то менее разветвленных государств благосостояния сильнее всего выросло благосостояние беднейших слоев населения.

В условиях постоянного экономического роста и повышения спроса на продукцию своих фирм руководители бизнеса с радостью встречали усиление роли государства. Неявный общественный договор послевоенной эпохи гарантировал стабильную работу и высокую зарплату для работников, входивших в профсоюзы, а взамен бизнес получал от государства гарантию, что оно не станет добиваться сверхполной занятости, а значит, будет обеспечен стабильный поток прибылей.

Но к 1970 году Бреттон-Вудская система оказалась на грани развала. Инфляция в США вынудила американское правительство отказаться от обещанного размена долларов на золото из расчета 35 долл. за унцию. До этого инфляцию всегда удавалось быстро подавить с помощью кейнсианской сдерживающей политики. К несчастью, она становилась все менее и менее эффективной, поскольку инфляционные ожидания укоренялись, а взаимная готовность социальных агентов идти на компромисс, вдохновляемая постепенно уходящими воспоминаниями о Великой депрессии, ослабевала.

В последние годы кейнсианской эры разыгралась борьба за распределение национального дохода, что сделало всплеск инфляции практически неизбежным. Воинственные действия профсоюзов, во многих странах подпитываемые марксистской риторикой, входили в острое противоречие с нарождающимся спекулятивным капитализмом, мотором которого выступали возрождавшиеся глобальные финансовые рынки. Фирмы поднимали цены, чтобы удовлетворить требования повышения зарплат, провоцируя работников выдвигать все новые требования с целью возмещения роста цен.

Нефтяной шок 1973 года стал coup de grace.[54] Он одновременно отражал уже происходившие всплески инфляции и стал причиной нового взлета цен. Через пару лет все здание послевоенного благополучия рухнуло, и кейнсианский «золотой век» встретил свой мучительный и хаотический конец. Раз за разом оживление экономики, которое, казалось, сулило надежду, затухало или оборачивалось еще более глубокой рецессией.

1970-е и 1980-е годы были периодом высокой безработицы и инфляции. Не слишком благозвучный термин «стагфляция» (соединение слов «стагнация» и «инфляция») был изобретен для описания синхронности этих двух зол, а не их чередования при переходе от инфляционного подъема к дефляционному спаду.

Кривая Филлипса

Проанализировав историю капитализма, можно заметить следующую регулярность: подъемы сопровождаются инфляцией (повышением общего уровня цен), а депрессии – дефляцией. Это наблюдение имело первостепенное значение для кейнсианской экономической системы. Хотя имя Кейнса чаще всего ассоциируется с обоснованием необходимости бюджетных дефицитов в качестве меры стимулирования экономики во время рецессий, не менее усердно он бился над решением проблемы недопущения инфляции в послевоенный период.

В своем знаменитом и оказавшем большое влияние памфлете «Как оплачивать войну?» Кейнс доказывал, что инфляция была результатом избытка совокупного спроса. Правильной в таких условиях политикой государства, считал он, является повышение налогов и накапливание бюджетных профицитов, что позволяет привести спрос в соответствие с предложением.

В 1958 году новозеландский экономист О. У. Филлипс провел статистическое исследование, в котором вывел формальную связь между безработицей и инфляцией – знаменитую кривую Филлипса.[55] Кривая связывала безработицу с темпом роста номинальной заработной платы и показывала, что при очень низких уровнях безработицы зарплата начинает стремительно расти.

Поскольку зарплата составляет большую часть всех издержек производства, ее быстрый рост влечет за собой быстрый рост инфляции. Чем выше уровень безработицы, тем ниже темп роста заработной платы. Но поскольку рабочие препятствуют урезанию денежных выплат, кривая постепенно становится пологой. У безработицы также существует некоторый порог (обычно в районе 5–10 %), превышение которого не приводит к существенному дефляционному эффекту.

Несмотря на свою репутацию (буквально) «гидравлического» кейнсианца, Филлипс не приветствовал механическую интерпретацию своей кривой. Ему приписывают следующие слова: «Если бы я знал, как будут использовать мой график, я бы никогда его не построил». Ведущие американские экономисты-кейнсианцы того периода Пол Самуэльсон и Роберт Солоу не были столь осторожны, особенно когда обращались к широкой публике.