Zombi in Russia

— Ладно, бывай, Севка, — пожал капитану руку Силай и вместе со своим семейством тоже выкатился в коридор.

Так все и вышли, только Борисенок с Леркой задержались.

— Ну, что у тебя — обратился к другу Велесов.

— Да неспокойно как-то на душе. Эра во взаимоотношениях, может, и новая, но проблем только прибавится, я прямо жопой чую.

— Слушай, не нагнетай. Прорвемся!

— Вместе, — неожиданно сказал стоящий рядом с Велесовым Руслан и взял капитана охотников за руку.

Борисенок посмотрел на них, хмыкнул, посмотрев напоследок на живописную картину — Велесов с умрёнком на плече и умрюнцем, крепко держащимся за руку капитана. После чего Женька обнял своего Лерку за плечи и тоже ушел.

— Ну, все, по койкам, — скомандовал Севка и, протянув свободную руку, взъерошил волосы стоящего в стороне Глеба. Тот поднял на него глаза, а потом вдруг шагнул вплотную и обнял за талию, несмотря на недовольство Руслана. Прижался щекой к груди и… всхлипнул. По крайней мере, этот звук больше всего был похож на всхлип.

— Какие же вы у меня… неприкаянные…

— Уже нет, — возразил Руслан, который даже ревновать перестал, и сам же осторожно и с не непривычки неловко погладил Глеба по напряженной спине, — Просто семья…

Часть II Нас не зароют

Глава десятая Детки, конфетки, нимфетки

Палец в рот не клади…

Борисенок привез Лерку домой и не стал настаивать на том, чтобы умрюнец перебирался к нему в комнату. И вообще повел себя так, словно никаких доп. соглашений между ними не существовало. Пакет с покупками отправился в спальню вместе с охотником. Умрюнец, потоптавшись на пороге, тяжело и даже расстроено вздохнул, и отбыл восвояси. Неужели, тот разговор был не более чем неудачной шуткой А как же обещание! Тем не менее, заснул Лерка быстро, а вот проснулся уже прикованным к кровати. Точнее, проснулся он несколько раньше, но, обнаружив вторженца, лишь затаил дыхание и принялся ждать, что будет делать Женька в его комнате. А тот, выспавшись за день, принес с собой игрушки и принялся за дело сразу, как подошел к кровати.

— Не спишь — шепнул охотник в губы умрюнцу, надевая ему на глаза непроницаемую повязку. И добавил уже без вопроса, но с усмешкой в голосе — Притворщик.

— Да, — почти жалобно отозвался на это Лерка, которого буквально от кончиков пальцев до корней волос будоражила мысль, что вот оно… сейчас все будет!

— Тогда давай договоримся. Во-первых, с этого момента, если я не задаю прямых вопросов, то согласен слышать от тебя только стоны и крики и еще, возможно, мое имя, если ты захочешь его произнести. Кивни, если понял. — Кивать с заведенными за голову и прикованными к спинке кровати руками было неудобно, но Лерка исправно закивал, подтверждая, что все услышал и на все согласен. — Во-вторых, — продолжил Женька, удовлетворенный ответом — Нашим кодовым словом будет стоп. Если тебе что-то будет неприятно, ты не будешь терпеть, чтобы сделать приятно мне. Ты меня остановишь. Только на таких условиях я продолжу.

Лерка помедлил, облизал губы и снова кивнул. Напряженно следивший за ним Борисенок удовлетворенно ухмыльнулся. Похоже, невозможность видеть партнера умрюнца не сильно смущала, с завязанными глазами он ориентировался лучше, чем среднестатистический человек, оказавшийся в такой же ситуации. Лерка чутко реагировал на голос и легчайшие прикосновения подушечек пальцев. И по-настоящему заволновался только когда Женька вдруг встал и вышел из комнаты, не предупредив о том, что уходит. Но Лерка-то понял, что напарник не просто отстранился, чтобы подразнить, а всерьез испарился в неизвестном направлении, оставив умрюнца на первый взгляд беспомощным. Вот только в отличие от человека, тот при желании мог бы легко освободиться, но он же обещал! Но тут Борисенок вернулся, и не просто так, а с небольшой пиалкой, которую Лерка видеть не мог, но в полной мере ощутил все прелести ее содержимого. Это был лед, небольшие кубики. Борисенку нравилось добавлять его в хлебный квас, который он всегда держал в холодильнике. И вот теперь с помощью ледяных брусочкой, он с наслаждением дразнил и измывался над напарником. Лерка выгибался на кровати вслед за его пальцами, сжимающими быстро тающий лед, и сладко поскуливал совершенно по-звериному. У человека просто не получилось бы выдавить из горла подобных звуков. Борисенок потел, возбуждался, облизывал постоянно пересыхающие губы, но терпел и продолжал эту пытку. Проведет льдом от солнечного сплетения до пупка, погрузит в ямку, потом сдвинет чуть ниже, обведет основание члена, позволит Лерке вскрикнуть и дернуться. Наклонится и погрузит в пупок вместо льда горячий, влажный язык, обожжет тяжелым дыханием…

— Скажи, откуда у вас пупки, у вас же при рождении не нужно отрезать пуповину

— Не… не… не… — зачастил Лерка, не в силах правильно сформулировать неблагозвучную фразу.

— Ты, помнится, кое-что еще вчера мне обещал.

— Не знаю! — уже внятно вскрикнул умрюнец и захныкал.