Zombi in Russia

Игорь вернулся домой на час с небольшим позже генерала. Пирожки давно были отправлены в духовку и сейчас находились на финальной стадии приготовления. Мирон все так же вместе с Клавдией сидел на кухне, но теперь на столе были разложены книги. Женщина и умрёнок увлеченно обсуждали только что прочитанное. Умрюнец заглянул к ним и заинтересованно замер в дверях. Клавдия бросила на него лишь короткий взгляд и сказала, вернувшись в увлеченно читающему умрёнку

— Арсений в комнате. Просил разбудить, когда ты придешь.

— Разбужу, — ровно откликнулся Игорь и ушел с кухни.

Мирон, прервавшись, посмотрел на Клаву с таким видом, словно хотел что-то сказать про старшего отца, но не решался. Женщина это видела, но не знала, стоит ли его провоцировать. Ей тоже приходилось нелегко, ведь когда-то она так же, как и Арсений, убедила себя, что детей у нее никогда не будет. К тому же, Мирон был во всех смыслах необычным ребенком, подобрать к нему ключик пока не получалось.

— Ладно, скажи уж, — не выдержала она.

— Он переживает.

— О чем

— Ну… — Мирон отвел глаза, — о тебе… о вас…

— О нас с Арсением

— Нет, — малыш помотал головой, — о тебе.

— А! Это ты меня пытался на вы назвать Брось это дело, — строго потребовала она.

— Хорошо, — Мирон снова посмотрел на Клаву и робко улыбнулся, а потом посерьезнел — Ему стыдно.

— Откуда ты знаешь

— По звучанию.

— Ладно. Хорошо. Я, наверное, не смогу себе представить, как ты слышишь, но могу назвать это чем-то вроде эмпатии.

На что Мирон неопределенно пожал плечами. Слово было ему незнакомо, но признаваться в этом он не стал. А Клава продолжили с нажимом

— Стыдно за то, что отбирает мужа Зря. У нас с Сеней… — она запнулась, не зная, стоит ли говорить такое ребенку. Решила, что пока все же есть смысл повременить, и нейтрально закончила — весьма своеобразные брачные отношения. Можешь так и передать.

— Не только это, — тихо откликнулся умрёнок, помялся и вдруг сказал — ему стыдно за детей. Ну, зато, что он мог бы помочь тебе, раз ты не можешь… и не помог.

— Вот как Но тут, знаешь ли, что есть, то есть и рвать на себе волосы как мне, так и ему, как-то уже поздновато.

Но Мирон энергично затряс головой.

— Еще не поздно! — с жаром воскликнул он.

— Малыш, мне уже за сорок. Ты ведь понимаешь, что в таком возрасте…

— Не имеет значения, — убежденно перебил ее умрёнок.

— Малыш… — ласково начала Клавдия, не желая признаваться, что слова Мирона зародили в ней сомнения.

— Просто поговори с ним… то есть, с непевчим папой, а потом с ним.

— Я подумаю.

В это время Игорь стоял в дверях супружеской спальни и смотрел на мужчину, спящего на кровати. Несмотря на возраст, Арсений выглядел моложе своих лет. Впрочем, эту закономерность пока никто из людей не выявил, но еще через лет десять-пятнадцать до кого-нибудь все же дойдет, что охотники живут дольше других, потому что связали свои жизни с умрюнцами. Намного дольше. Но это выяснится еще не скоро. Игоря такой расклад вполне устраивал. Но прошло слишком мало времени с момента раскрытия хотя бы самых безобидных тайн, поэтому сомнения грызли умрюнца изнутри. Слишком все спонтанно произошло. Меньше суток назад и такой шквал эмоций и впечатлений. Вот-вот снесет с чертовой бабушки разум и что потом Взрыв И все же, он давно хотел его, именно этого мужчину. Пусть и отказывался в этом признаваться даже себе самому. Он сделал выбор, когда вышел именно к нему. За двадцать лет успел не единожды пожалеть о нем, и вот снова все изменилось. Задевало то, что несмотря на умение слышать пусть и неблагозвучные, но вполне понятные мелодии человеческих душ, он так и не смог проникнуть в тайны конкретно этой души. Как Арсению удалось скрыть свои предпочтения в плане любовных взаимоотношений Почему Игорь до сих пор не может понять, что их связывает с Клавдией А ведь еще сутки назад был искренне убежден, что эти мужчина и женщина глубоко преданны друг другу, но изначально преданность выросла из любви. Просто последняя за годы совместной жизни претерпела некоторые изменения, что для человеческой натуры вполне естественно. А теперь вдруг выяснилось, что и тут была сокрыта какая-то тайна. Игоря раздражало незнание, но еще большее раздражение вызывала собственная беспомощность. Он злился, потому что боялся тех чувств, которые пробудили в нем нежданные откровения Арсения. Злился и не мог справиться с собой.