Зомби-Киев

Никакого движения среди домиков она не заметила. Их было несколько рядов, на сваях, одноэтажные, ближайший ряд возле самого озера. Виднелись также сарайчики, остатки теплиц и небольшая водонапорная башня, скорее даже цистерна. Двери и окна в домиках выглядели черными прямоугольниками и судя по всему были сняты или выбиты.

Вдруг из одного вышел человек и медленно направился к другому домику. Ира никак не могла человека рассмотреть.

— О, местное население, — обрадовался Игорь, — Значит, лагерь не так уж заброшен. Сейчас мы все же объедем озеро. Не прерывайте просмотр нашего эфира! Ставьте лайки и не забывайте подписываться на канал.

Они вернулись к великам, Игорь принялся крепить смартфон около руля, завозился:

— Вернемся теперь чуть назад к роще. И двинемся уже по тому берегу. Иначе если вперед, мы просто не объедем, там уже на Десну дорога.

Ира сняла шлем и снова спустилась к воде, встала там на четвереньки и опустила голову в воду. Так хорошо. Умылась. Когда протёрла глаза, посмотрела снова на домики.

Перед ними, по берегу, ходило уже несколько фигур, трое, нет четверо, а из домика вышли еще пара. Они задумчиво шагали вдоль кромки, будто желая переправиться, но не решались.

— Игорь, — позвала Ира, — Тут странное, погляди. Иди сюда.

Он не отвечал.

Глава 4

Из сырой, пахнущей химией темноты портала Клова, по широкому водному потоку вышел, вытягивая руки, человек в дорогом костюме.

— Фигасе! — снова закричала Яна.

Человек сделал несколько шагов и грохнулся с каскада прямо в Лыбедь. Теперь было видно его коричневую спину и расходящиеся полы пиджака. Понесло.

— Он же по телеку только утром выступал! — Паша как-то беспомощно повел рукой.

Иванилов спрыгнул в воду, пришлось ниже пояса:

— Давай его вытащим!

Иванилов попробовал идти, но оказалось трудно и медленно. Сильное течение не подгоняло, а мешало.

— Надо берегом, — Паша обогнал Иванилова. Яна забежала вперед несущегося тела, тоже спрыгнула и выставила руки:

— Я его задержу.

— Вы чего? — Паша остановился, — Это трупак! На кой он вам? Всё, валим отсюда, мы этого не видели, нас тут не было.

Фигура в костюме достигла Яны и начала с хрипом вставать из воды. Яна попятилась и упала назад. Захлебываясь, метнулась к краю бетонного желоба и стала вылезать на сушу. Паша втащил ее.

Подоспевший Иванилов сильно толкнул человека в пиджаке и тоже свернул к берегу.

Мертвец опять невольно поплыл, но забарахтался. Взобрался на противоположный берег.

Так они стояли, разделенные речкой, которую можно при желании перепрыгнуть. С трупа ручьем стекала вода. На белом лице кривлялся рот. Казалось, человек гримасничает. Его пальцы сжимались и разжимались.

Послышался, перекрывая шум Клова, какой-то невнятный гомон. Из портала появлялись еще люди в костюмах, первые политики страны, члены правительства. Одни падали в Лыбедь, другие сворачивали и неловко шагали по бетону.

— Надо валить! — Паша дёрнул первым.

Ребята громко бежали вдоль кирпичных стен, обгоняя волнящуюся Лыбедь. Грузный Паша отставал, но с усилием шутил:

— У покойников и политиков одинаковый прикид.

Только в виду моста через Лыбедь, двойного, с основным проезжим полотном и отдельно небольшой переходной пристройкой, там где Иванилов недавно спускался, они остановились перевести дух. Наверху, поперек, проехал троллейбус. Паша сгорбился, упёрся руками выше колен и тяжело дышал.

— Понимаете, — спросила Яна, — Что это значит?

— Да, хаос наступил, — сказал Паша.

— Нет, где исток Клова?

— Ну, далеко отсюда. А, я же говорил, ход в подвалы существует! Оттуда пролезли гаврики.

— Скорее от Дома офицеров или из Арсенала, — заметил Иванилов.

— Какая разница? — Яна пожала плечами, — Оттуда, от правительственного квартала, с их темпом они шли наверное со вчерашнего дня. В темноте.

— Или их вели, эвакуировали, — Иванилов снял рюкзак, достал оттуда сапёрную лопатку, разложил ее — одна сторона лезвие, другая с зубьями, пилкой — и защелкнул фиксатор.

— Кто-нибудь вообще в курсе, — сказал Паша, — Что происходит на Печерске?

— Я думаю, — ответила Яна, — Там что-то случилось, и всё, их стали эвакуировать под землей, и это скрыли от народа.

— Так ближе ведь к вертолетной площадке на спуске.

— Значит туда нельзя было, не получилось.

— Утром значит в записи, — сообразил сам себе Паша.

— И что теперь делать? — Иванилов прижал пальцем оправу очков к переносице, силясь вглядеться за поворот заточённой в бетонный желоб реки. А позади, через перила моста перевесился мертвец, в яркой тенниске и панаме. Панама слетела. Он что-то гундосил заплетающимся языком, и оказалось, что в остальном наступила тишина. Машины не ездили.

Издалека только доносились истошные крики, мужские и женские. Одиноко завизжали тормоза, потом — металлический звон удара, хлопок.

— Всё, связи нет, — Паша опустил телефон.

Два бетонных желоба, широкий и другой малый, вложенный, врезались в промзону. По малому течет Лыбедь, внешний служит для сдерживания воды в паводок. Летом по его берегам можно пройти хоть до самого устья, где Лыбедь впадает в Днепр.