Зомби-Киев

— Гараж построили над знаменитым в девятнадцатом веке источником, родником Бусловкой, он питал одноименную речку. Тут, — Лёха указал на задний двор близлежащего дома, — Есть еще один колодец, но там неудобно пить. К Бусловке съезжались водовозы со всего Киева. Сам городской голова Эйсман пил только воду из Бусловки, даже во время эпидемии холеры. Так что теперь, во время эпидемии зомби, тоже я думаю можем пить спокойно.

Он встал на колени около колодца, наклонился и черпая воду ладонью, начал сёрбать. Потом уступил место Миле. Вода оказалась очень студёной и сладкой. Лёха сказал:

— Те кто живут в этих трущобах мне рассказали, что в окретсных склонах содержится серебро. Поэтому вода такая вкусная.

— Наверное серебро ее и очищает, — Мила утёрла губы.

Глухой двор за общагой, узкий, между домом и громадными клёнами при самой горе, отделялся от развалин сетчатым забором, в котором зияла дырка.

Лёха с Милой пошли туда. Из щелей невысокой бетонной опорной стены сочились рыжим родники. Асфальт был мокрым и в языках железистой гнили.

— Куда теперь? — спросила Мила, — Вообще, куда мы идем?

— На кудыкину гору! Я сам не знаю, куда податься.

— Если улица, по которой мы шли, пуста, значит на ней опасно.

— Логично. Тогда давай полезем наверх.

— А что там?

— Задворки гаражей, переулок — дай вспомню — Снежанский. И потом по Зверинецкой улице мы выберемся к ботсаду, а там остановка, может еще что ходит. Ну как?

— Годится. Лезем!

По груде земли они забрались на опорную стену, в нагнетаемую кленами темень, и начали восхождение по крутому боку Бусовой горы.

Глава 50

— Ни черта не вижу.

Боря всматривался в дорогу вдоль забора радиопередающего центра, но деревья и кусты справа мешали обзору.

— На кой черт они вообще туда пошли? — Жека ходил туда-сюда. Он стащил с лица влажную от дыхания бандану и теперь время от времени кашлял. От дыма чесались глаза.

— Мы тут прокоптимся как колбасный сыр, — Жена тронул скрючившуюся стюардессу Дашу:

— Вы живы?

— Да! Меня тошнит. Но не от вашего общества.

— Благодарю! — Жека приложил к своей груди ладонь и поклонился, хотя Даша этого и не увидела.

Подошел Боря:

— Нам может не палиться тут, а снова спрятаться в домик? — он указал на развалины КПП, над которыми слабо шевелись от близости к пожару ветки.

— Да ну, — Жека махнул рукой, — Там мы будем как в ловушке.

— А тут мы в полной безопасности! — Боря отвернулся и снова стал выглядывать Милу с Лёхой. Его прорвало на бурчание:

— Домик насквозь видно, какая ловушка? Просто была бы крыша над головой.

— Ну так иди.

— Нам не нужно было разделяться. Тихо-мирно спустились бы к Лыбеди. На кой нам этот радиопередающий центр? Нужно выбираться к людям. Я предпочитаю общество живых, а не мертвецов. Мы вообще могли собраться в каком-нибудь МакДональдсе, или даже у тебя на хате.

— У меня ремонт!

— Тем более… Помогли бы покрасить. В шесть рук. Так, тут стоять невыносимо. Огонь расползается. Если мы не двинем сейчас, то или сгорим, или задохнемся.

— Ну пошли тогда куда Лёха.

— А стюардесса?

Борис обратился к ней:

— Вы сможете идти? Тут оставаться нельзя.

— Я попробую, — она поднялась на ноги, держа голову опущенной. Сказала:

— Капец. Не могу открыть глаза — всё кружится. Только открываю — кружится.

— Ну не открывайте, я буду вас за руку вести.

Жека закричал:

— Боря туда нельзя, там зомби!

Дорожкой мимо радиопередающего центра пробирались покойники, во главе их шел один, в красной футболке, нескладно гундося в прижатый ко рту мегафон.

— Дежавю, — сказал Борис.

— Так, идем, идем, — заторопил Жека и сам поспешил через кусты, прочь от дороги.

— Куда? — спросил Борис, следуя за ним и ведя Дашу. Она переставляла босы ноги.

— Чем петлять по серпантину, мы напрямик спустимся к эстакаде.

Продираясь через ветки, они спустились в овраг осушенного русла Лыбеди, что была упрятана здесь в подземный коллектор. Над другом берегу оврага начинался один из заездов на эстакаду, по нему можно было добраться к автомобильному мосту над Саперно-Слободской. Но там, на повороте, на фоне полосатых, похожих на длинные гетры труб пятой ТЭЦ, поперек шоссе бродили страшные, обгоревшие зомби. Одежда их смешалась с розово-черной плотью.

— Хорошо, что мы не пошли по серпантину, — сказал Боря, — Ой хорошо.

По широкой дороге между Лысой горой и пригорком с опорной стенкой другой ветки эстакады, ведущей к мосту над рельсами, на сумасшедшей скорости проносились редкие машины. Туда и сюда.

— Мне не хочется на эстакаду пилить, — почти крикнул Жека, — Ну ее нафиг.

— Но там же метро, дойдем до Выдубичей, или до развязки внизу Киквидзе.

— Смотри туда! — он указал в другую сторону, где вдали у шоссе маячили небоскребы, — Вот туда по прямой, Саперная Слободка, Демиевка, людные места. А зомби с самолета разбрелись, они могут быть где угодно на эстакаде. Нафиг надо? Идем прямо, к цивилизации. По пути может остановим какую-нибудь машину. У тебя есть пачка денег?

— Зачем тебе? У меня нет.

— Я бы шел по обочине и махал деньгами.

Овражком они выбрались на тротуар и пошли вдоль горы дальше, приноравливаясь к медленному темпу Даши. Борис участливо спросил ее: