Зомби тёмной бездны (СИ)

— Некогда сейчас — после! После, пёсик! — Схватив его лапы, я опустил их на мостовую.

Затем потрепал собаку между ушами. Почему я не могу вспомнить, как её зовут?

— Домой, пёсик! Шуруй домой!

Я помчался опять. Собака бежала за мной по пятам. Неожиданно мне почудилось, что машина предков уже должна стоять около дома.

Хоть бы стояла! Хоть бы родители приехали! Боже, умоляю, сделай так, чтобы мои предки уже были дома! Возможно, втроём мы как-то уж справимся с Памелой и поможем ей прийти в себя.

Но…площадка перед домом так и была пуста. Входная дверь открыта нараспашку, как и 60 минут назад, когда я умчался от Памелы. С тяжело колотящимся сердцем я пошёл к дому. И тут же понял, что псина уже отстала. Я обернулся и увидел её за нашими воротами.

Собака глядела на наш дом, жалобно поскуливая и опустив морду, с поджатым хвостом и дрожью во всём теле. Собака чего-то боится, сообразил я. Она не хочет идти сюда. Она испугана.

Наконец собака оторвала глаза от дома и, отряхнувшись да продолжая поскуливать, заковыляла прочь. Неожиданно я страшно захотел уйти вместе с ней.

Умчаться подальше. Отыскать безопасное место, где псин не сотрясает озноб и они не скулят от ужаса. Но в доме моя сестра. И она попала в беду. Выбор отсутствует.

Я набрал в лёгкие воздух и вошёл в дом. Стоило мне войти, я тут же увидел, что подвальная дверь открыта нараспашку. Оттуда слышались тихие и настойчивые голоса. Но на сей раз они распевали другое имя, не имя сестры.

Они распевали моё имя, повторяя его многократно:

— Даниэль… Даниэль… Даниэль…

Я приклал руки к лицу — и заорал, охваченный страхом. Лицо у меня стало мокрым на ощупь. Мокрым и липким. Я ожесточённо начал срывать с себя слизь желатина, стирал её с лица.

А голоса продолжали напевать:

— Даниэль… Даниэль… Даниэль…

Часть IV

Глава XIX

КРАСНЫЕ БУКВЫ

— Неееет! — Вопль страха вылетел из моего горла, когда я сорвал с себя последний кусок слизи. — Вам до меня не добраться. Памела тоже вашей не станет.

Я должен как-то спасти свою сестру — если это возможно!

— Памела? — позвал я. Мой голос казался мне безжизненным и слабым. Схватившись за перила, я вскинул голову и прокричал на второй этаж: — Памела? Ты у себя в спальне?

Ответа не было. Я ринулся на второй этаж. Проверил её комнату.

Потом свою. Следов её присутствия не обнаружил.

— Памела?

Я поторопился на первый этаж.

Выбора не осталось. Волна ледяного страха накрыла меня, стоило мне подойти к подвальной двери. Пение смолкло. Сейчас там царила тишина. Такая тихая тишина, что звенела в ушах. Я вынужденно собрал всю свою волю и шагнул на лестницу, всматриваясь в подвальную темноту.

— Памела?

Я знал, что должен спуститься туда и вытащить её оттуда в коридор.

— Памела, я твой брат Даниэль, — крикнул я в подвальную темноту. — Мне известно, что ты не забыла меня. Я Даниэль. Я иду к тебе. Иду к тебе на помощь.

Я вслушивался. Ответа не было.

Потом я услышал скрипение петель. Медленное. И скрежет.

Словно открыли тяжёлую дверь.

— Памела? Ты меня слышишь? Я твой брат. Я иду к тебе, чтобы оказать помощь.

Я прерывисто и глубоко вдохнул.

Нашёл глазами длинный металлический фонарь, который висел около верхней ступени. Снял его. Отличное оружие, однако я надеялся, что мне не понадобится его применять.

— Памела, я спускаюсь к тебе.

Колени у меня настолько жутко тряслись, что я вынужден был спускаться осторожно. Едва не на каждой ступени я замирал и прислушивался. Ветер стучал по стёклам окна, что те трещали. Это был единственный звук, исключая моё собственное ритмичное дыхание. Пройдя половину лестницы, я распознал иной звук — тихое царапанье.

— Памела? Это ты? Ты слышишь меня?

Ответа не было. После каждой ступени меня накрывало волной страха, что я вынужден был прилагать неимоверные усилия, чтобы превозмочь её. Я сильно стискивал фонарь в ладони, перешагивая через надломанную ступень и всматриваясь в подвал.

Изображение, конечно, не поменялось — куча хлама, старая мебель и стопки пожелтевших журналов с газетами.

— Ой! — Я открыл рот изумлённо, когда на дальней стене, скраю большой и почерневшей от времени печи, я увидел слова, нацарапанные на стене.

Большие буквы были написаны красной краской. Капли, пока не высохшие на стене, стекали тоненько струйками на кривые и потрескавшиеся камни.

НЕ ПОЗАБУДЬ МЕНЯ.

Пока не высохшая. Только что нанесённая. Бордовая краска.

Бордовая, словно тёмная кровь.

НЕ ПОЗАБУДЬ МЕНЯ.

И тут я не успел отойти от потрясения, как заметил Памелу. Я моргнул один раз. Моргнул два.

Пока не веря собственным глазам.

Это Памела. В двери, ведущей в мизерное пространство за печкой.

Памела, опутанная странным пламенем серебра. Ко мне спиной.

Русые волосы. Блузка и брюки.

Неподвижная Памела. Тихо стоящая в маленькой задней комнатке, залитой жутким светом.

Я раскрыл рот, чтобы её окликнуть.

Только не сумел ничего произнести. Моя ледяная и мокрая ладонь скользила по металлическому фонарю. Я стиснул его сильнее. И сделал неуверенный шаг к своей сестре.

Потом снова. Обошёл куски барахла посередине подвала.

Перед моими глазами всё ещё стояли слова, написанные краской, стекающей вниз, словно кровь.