Зомбячье Чтиво (ЛП)

И вы можете себе представить, что он с ней сделал.

Мой рассказ был бы неполным, если бы не написал об огромном пузырящемся чане, который был скрыт в самом центре мастерской. Я бы сравнил его с какой-то массивной алюминиевой маткой, которая была соединена сложной паутиной стеклянных трубок и резиновых шлангов с различными огромными стеклянными резервуарами и сосудами, которые свисали с потолка в качающихся жгутах, все заполненные или наполовину заполненные красными, зелеными и желтыми растворами, которые пузырились почти непрерывно. Другие змеящиеся трубки вели к перевернутым вакуумным кувшинам, и я был уверен, что это были афиноры, сосуды для сублимации и камеры разложения прямиком из Средневековья; все они были соединены вместе и вели в чан сложной системой стеклянных трубопроводов, похожих на органы, соединенные артериями и венами. Я увидел то, что мне показалось примитивным варочным котлом, рядом с вакуумными насосами и газовыми комбинаторами.

Утроба. Ни больше, ни меньше.

Центральное место в этой переполненной лаборатории.

Уэст в очередной раз обрабатывал бурлящую массу эмбриональной ткани рептилии. Она была дымящейся, текучей и пульсирующей. Пока она "варилась" в своих собственных мерзких выделениях, от нее исходило ужасное шипение. Там была стальная крышка, удерживающая ее в абсолютной темноте. Уэст держал это творение при влажности 100% и удушающей температуре 102^[13]. Имитируя какое-то отвратительное тропическое нерестилище, чан был всего лишь отвратительным токсичным чревом извивающейся эмбриональной жизни. Пока я стоял там, дрожа, он бросил туда трупы шести крыс, банку с падалью и что-то еще, что не позволил мне рассмотреть.

- Достаточно скоро, - сказал он, нырнув под трубы, трубопроводы и воздуховоды. - Достаточно скоро.

Я не стал расспрашивать дальше, хотя мое научное любопытство изнывало от желания узнать. Уэст показал мне что-то рычащее и бьющееся в углу, почти невозможное существо, которое лаяло, как собака, в своей укрепленной клетке. Я не осмеливаюсь описать этот клыкастый собачий ужас, с челюстей которого капала дурно пахнущая слюна.

Я был рад, когда мы обошли эти резервуары и наваленные стопки книг.