Зомбятник 3

— Я не думал, что вы — земляне — такие слабаки, — услышал каждый человек, — За три недели вы позволили вырезать три четверти населения. Черви, мусор, планетная грязь! Я дал вам ресурсы для развития и возможность сверхускоренной эволюции с помощью опыта за убийства, но вы предпочли грызться за еду. Я подготовил для вас двенадцать божественных испытаний, каждое из которых существенно усилило бы вас, но большая часть людей передохла в начале первого.

Ваша планета в моей зоне ответственности, поэтому я не могу оставить ее радиоактивной пустыней, хотя очень хочу. Радуйтесь, тупые безвольные животные, вы продолжите жить прежней жизнью, убогой и серой.

— Так ты сам нас такими сделал, — пожал я плечами. Я думал, что слышу записанное сообщение и не подозревал, что шестьсот двенадцатый обратит на меня внимание, но он обратил: возможно, из-за предвзятого отношения, что давало достижение «личный враг бога».

Меня сдавили силовые поля.

— ЧЕРВЬ! — загудел бог.

— Ты изначально половину превратил в мертвецов, — сдавленно прошептал я, — Не предоставил никакой информации о новом мире, накидал богов под города… Думаешь, с такими стартовыми условиями могли выжить дети, женщины и старики? Дай мне вернуться в прошлое со всеми знаниями, и я покажу тебе, что с подготовкой может выжить гораздо больше людей!

— Нет. Каждый получит по своим заслугам, кусок глины. Если ты желаешь вернуться в прошлое и исправить ошибки, забудь. Ты будешь жить с тем, что натворил. Ты будешь жить с осознанием, что уничтожил тысячи людей, что ел человечину. Станешь вариться в собственных кошмарах, раз за разом переживать прошлое и у тебя не будет шанса это исправить.

Эпилог

Год спустя.

Томск, город с полумиллионным населением, теперь едва ли насчитывал несколько тысяч человек. Сколько в пределах города водилось монстров разной степени разумности, ответить трудно, но явно в разы больше, чем людей.

Как и везде теперь.

Люди ушли на третьи роли. Человечество не успело освоиться и окрепнуть в новом мире, и монстры, которые развивались в несколько раз быстрее, выдавили людей с вершины пищевой цепи.

Я стоял перед внушительным кратером, на границе асфальта и той массы, в которую асфальт превратился. Поверхность земляной впадины давно спеклась в камень, на дне — лужа из расплавленного и застывшего железа. Вид не слишком впечатляет, за прошедший с появления системы год я видел гораздо более внушительные вещи. Чего только стоит «Шарик» — монстр, сотворенный сумасшедшим химерологом из девятисот человек, которые, между прочим, хоть и свихнулись, но не умерли в процессе.

Однако, вернемся к кратеру. Единственный вопрос, который меня сейчас мучил: какого хрена я здесь делаю?

— Вот здесь дракона и видели в последний раз, — шмыгнул носом невысокий мужичок: Сергей Край, девятнадцатый уровень. Полнейший нубас, — Здесь автостоянка была. Тут он пролетал в общем. Как увидел Остапа — шмальнул огнем. Остап, царствие ему небесное, тогда как раз сорокового достиг. Видимо, дракон посчитал его за достойную добычу, потому и атаковал.

— И какого хрена я здесь делаю? — прохрипел я, — Где сам дракон? Ты меня сюда привел, чтобы яму показать?

Мужичок втянул голову в плечи, хотя я не повышал голос и даже ногами не топал. Непереносимость людей в армейской форме?

— Ну вы же сами сказали, мол, любая информация важна…

Я медленно вдохнул. Потом так же медленно выдохнул.

— Короче. Знаешь, где логово твари?

— Да, конечно… В общем, надо вернуться на километр и дойти до «свечки» на Иркутском тракте.

— Обратно? — спросил я. Вроде бы обычным голосом спросил, но мужик вдруг осекся. Не знаю, что Серега увидел в моих глазах, но отпрыгнул с места метров на пять.

— Успокойтесь, пожалуйста, Алексей… Просто я думал, вам интересна сила атакующей способности дракона, потому и решил сперва показать…

— Двинули к вашей свечке, — скомандовал я и сел на водительское сидение гелендвагена. Дело не в статусе, мне в общем-то безразлично, на чем летать, но моим немаленьким габаритам удобнее именно в гелендвагене.

— Может, лучше пешком? Просто меня чуть не укачало, поэтому…

— Серега, — перебил я мужичка, — Если ты сейчас не захлопнешься и не сядешь, я забуду о таком понятии, как вежливость. А людям очень не нравится, когда я забываю о вежливости. Буквально месяц назад один бычара уровня семьдесят пятого вовсе обоссался.

Мужичок заткнул речевое отверстие и уселся на пассажирское сидение. Пристегнулся даже. Молодец, шарит…

Гелендваген дрогнул и оторвался от земли.

— Пальцем тыкни, в какую сторону лететь, — приказал я. Развернув машину мордой в нужную сторону, я развил приличную скорость, откинулся на удобнейшее сиденье и погрузился в воспоминания.