Zona Антиматерь

Храбрый Пеппа лежал ничком на залитом водой плоту. С головы его текла тоненьким ручейком бурая кровь прямо на мокрый защитный комбинезон. Опытный Сэм сидел на заднице и пытался жердью сбросить тварь обратно в воду. Тщетно. Крокодил отмахивался от палки, будто от надоедливой мухи. И только учёный был относительно дееспособен. Он мог броситься на припятскую зверюгу топором и ценой своей жизни зарубить его, или в упор расстрелять зеленомордого. Мог и не совсем. Страх, который он сдерживал в себе, вырвался наружу и затопил сознание беспомощностью и ничтожеством. Учёный дрожал, не от холода, нет, от зубодробительного чувства стыда за сиюминутную трусость и слабость. Он много чего знал, но, к сожалению, за эти несколько лет не освоил главное — умение выживать. И теперь подыхал посреди Припяти, не подобравшись на дюйм к своей цели, возможно, всей жизни. И хуже всего, из-за него опять умирали люди. История повторялась.

Речной гость схватил широкой и зубастой пастью шест в руках у сталкера и переломил дерево надвое, будто тонкую веточку. Избавившись от последней преграды, крокодил вальяжно, на правах босса, заполз на плавучую базу «кожаных ублюдков» и устремился к Сэму. «Анархист» заорал, замахнулся пустым дробовиком, чтобы напоследок огреть чудовище по морде.

Тщетно.

Крокодил огромной тенью навис над несчастным Сэмом. Один бросок молниеносного потомка динозавров — и Сэм умрёт.

Пит всё это видел воочию. Он схватился вначале за огнестрельное оружие, но передумал. Пули причиняли мало вреда бронированному чудовищу. Решение появилось спонтанно. Пит рванулся на коленях к чудовищу, и наотмашь метнул лёгкий топорик в морду пресмыкающемуся.

«Я не трус. Подавись, урод».

Иногда, в лагере в Красном лесу, Кречет тренировал своих бойцов в искусстве метать ножи, топорики, сапёрные лопатки, остро заточенные прутья. Порой к ним присоединялся и молодой неискушённый учёный Питюшин, который с любопытством наблюдал за процессом тренировок. Лидер наёмников «серых» со всей строгости учил его, как лучше ставить корпус при броске, рассчитывать расстояние до цели, какой хват использовать при метании ножа или обычной вилки, с дотошностью на практике заставлял выполнять сложные броски с любых положений.

«На любой войне Пит, нужно всегда быть готовым к трындецу. Неважно, что за оружие у тебя: половая тряпка, нож или палка. В руках у умельца даже ложка может стать смертоносным предметом при условии, что боец отточил навыки до автоматизма. Головой думать не надо, мышечная память и инстинкт выполнят за тебя грязную работу. Главное, не засцать. Если сдался, всё, амба».

Несмотря на уроки авторитетного начальника охраны модуля, Пит не стал профи во владении холодным оружием. Каждый второй бросок не получался либо выходи́л корявым. Командир наёмников посмеивался в бороду, приговаривал, что «Питу поможет только ремень и прямые руки». Учёный в ответ бормотал оправдания и шёл за сапёрной лопаткой, чтобы ещё бросить пару-тройку раз.

Бросок вышел точным и резким, как натиск крокодила на жертву. Топорик едва не снёс Сэму затылок, не ушёл в воду, скользнув по роговой поверхности толстой шкуры, а остриём вперёд прошмыгнул в узкую щель между створками слюнявой пасти. Секундой позже — и аллигатор разорвал бы зубами лежащего человека. Но Пит не промахнулся. Одна попытка из ста нашла цель, внеся в пресловутое «Фифти-фифти» чудовищную погрешность размером в процент везения.

Крокодил захлопнул пасть. В следующий миг он мощно махнул хвостом, затряс головой, после чего попятился в сторону, беззвучно шипя. На краю плота монстр оступился и грузно съехал в воду, где продолжил конвульсивные движения хвостом и туловищем. Он проиграл эту схватку, и теперь люди могли не опасаться за свои жизни. Хвостатую тварь интересовала штука в глотке.

Вова не расслышал слова благодарности Сэма. С пустыми глазами он бессмысленно наблюдал, как отступившее животное без толку борется с топором в пасти, отдаляясь от них всё дальше.

Или это они отдалялись от барахтающегося в воде крокодила?

И верно. В пылу борьбы плот соскочил с ловушки и теперь медленно дрейфовал вверх по течению Припяти. Они снова свободны.

В тридцати метрах от них из толщи воды вынырнуло ещё одно чудовище. Оно показалось всего на несколько секунд. С длинными усами и широким ртом, как у ковша экскаватора. С облепленными мелкими ракушками, илом и тёмно-зеленой тиной гладким телом. С плавниками на спине и хвостом. Настоящий повелитель глубин — огромный сом. В отличие от крокодила, рыба не пряталась и не юлила. Сом просто показал брюхо и уродливую рыбью рожу, и устремился к ним навстречу.

— Мы снова в дерьме. — пробормотал Сэм. — Не сдохли от хвостатого полена, так до кучи нам гигантского сома не хватало. Посмотри, что с полудохлым Пеппой, и приведи того в чувство. Я пока заряжу автомат.

Пит молча повиновался. И впервые за день он подумал, что сегодня никто умрёт. Он не позволит.

— Нам трындец.

Проводник сильно упал духом после встречи с речным крокодилом. Сэм с Питом помогли ему подняться на ноги, всучили в руки снаряжённый магазин и оружие.