Zona Антиматерь

Пока Пеппа с Сэмом сражались с неповоротливой махиной, Пит выполнял свою скромную работу наблюдателя. Конечно, в какой-то мере ему стало обидно, когда «анархист» выдернул из рук весло. Везде, где бы он ни находился, к нему относились как к младшему брату, которому всё дозволено и многое прощалось. Опасную работу за него выполняли другие, за пределами лагеря его надёжно охраняли наёмные сотрудники. Более того, он даже толком не научился стрелять. На вопрос начальнику охраны модульной передвижной лаборатории в Красном лесу о повышении квалификации стрелка, Кречет лишь отшучивался и советовал не дрейфить, а просто делать работу, за которую платят. Практическая стрельба раз в неделю — вот и вся подготовка. В серьёзных переделках Питюшин не участвовал, далеко от лагеря один не забредал — запрещено уставом Корпорации. Считай, работал в тепличных условиях. Теперь история повторялась. Ему снова не доверяли. Над ним втихаря посмеивался Пеппа, откровенно считая его «балластом» или «чернобыльским мясом», Сэм и вовсе запретил что-либо делать без его согласия. Немало он услышал в свой адрес брани, пока строили злосчастный плот. Первое время Вова злился, даже обижался на недоверие, потом обида сменилась полным равнодушием. Кто виноват, что босс включил его в состав экспедиции? Чего обижаться, если каждый из ребят по-своему был прав. Он действительно неумеха и рукожоп. Ну нету у него сноровки и прыти, как у опытных сталкеров. Есть только знания, и немножко смелости. Он вспомнил чудесное спасение химеры не так далеко отсюда, и историю с Айсом.

Плот, дрейфуя, медленно двигал в сторону песчаной косы. Ребятам пришлось изрядно попотеть, чтобы направить конструкцию к месту назначения. Сильно мешало течение и неслаженность гребцов, которые порой действовали не сообща.

Пит внимательно разглядывал противоположный берег. Отмель, вымахавшая лоза и поросшая осока. Напоминало болотистую местность. Ничего особенного, если не брать в расчёт неизведанную территорию. Только вот тумана нету. Владимир вспомнил, почему столько мало информации они получали от ходоков. Несколько дней назад верховье реки и прилегающие территории, вплоть до Бенева, застилали клубы плотной желтоватой субстанции. Издалека это напоминало облака распылённого химического оружия вроде хлора. Не сказать, что туман мог повлиять на здоровье бродяг, но пробы взвеси показывали наличие канцерогенов и летучих реагентов, пусть и в крайне малом количестве. Гораздо большую опасность представляли река и прилегающая местность. Припять сильно разливалась по весне, затапливала поймы и низкие места, превращая в болота гектары площадей, окутанные злобными чернобыльскими тайнами и славой гиблых земель. Поди попробуй переберись через реку, мутные заводи, поросшие багульником и мхом опасные топи, и это в условиях полной невидимости без учёта мутантов и аномалий. Вне всяких сомнений, и те и другие водились севернее Припяти в полном размере. Хитрец Пеппа толком так и не объяснил, что из себя представляет территория, куда они теперь направлялись. «Сами всё увидите!» — кисло морщился он при попытке завести разговор о Севере. Жаль, его информация могла здорово пригодиться. Особенно Питюшину. Хотя мысленно Володя настраивал себя на то, что у них не так много и времени было свободного трепаться на вольные темы.

До берега оставалось совсем немного. Главное, не расслабляться. Старина Кречет часто говорил, «слушай Зону, Пит, и она подскажет тебе, что делать». Да, банальные вещи, однако молодой Пит прислушивался к стареющему ветерану, ведь тот учил его думать головой. Последнее Кречет обычно называл громким словом «ментальность». С той поры прошло немало времени. Многое из наставлений уже позабылось. Правда, «философия» Кречета крепко въелась в подкорку.

«Представь на минуту, что ты слаб. Идти не можешь, ранен и истощён. Выхода из трудной ситуации нет. Обычный человек поднимает лапки кверху и сдаётся. Чаще всего просто подыхает в канаве. Умереть всегда проще, чем поднять голову и вскричать — „это я, мазафака! Мне плевать на смерть, здравый смысл и проигрыш“. Даже если сгинешь ни за грош, тебя обязательно запомнят. Но ментальность не всегда определяется стальными яйцами. Главное оружие человека — это ум. Мозг с придатками. Ум вытащит твою тушку даже из безнадёги, когда пройдена точка невозврата. Но не стоит забывать и о пятой точке. Короче говоря, нужно смотреть на гребанный мир с разных ракурсов, и тогда увидишь больше, чем самый расхваленный сталкерюга. Ошибёшься, ну тогда тебе хана, значит, ты никчёмный. Это же Зона, друг!».

Владимир открыл глаза и вздрогнул, искренне не понимая, как это произошло. Он чуть не облажался на пустом месте. Сколько он плыл с закрытыми глазами? Минуту? Больше? Молодой химик покрутил головой и увидел сосредоточенное лицо Пеппы, что умело ворочал шестом. Проводник не видел, когда Пит задремал, иначе задал бы трёпку. Он и так на плохом счету у компании, считай, слабое звено. Пит заёрзал на месте от странного и беспокойного чувства нарастающей тревоги. Что же так муторно?