Зона для Сёмы–Поинта

Старший нарядчик выделялся и более дорогим костюмом и белым шарфиком, небрежно наброшенным на шею, и даже офицерскими сапогами, в которые можно было смотреться, как в зеркало. Быстро осмотрев вновь прибывших, он поморщился: то ли приходил, чтобы знакомых встретить, то ли внешний вид новеньких не понравился, он тут же удалился, сопровождаемый двумя своими помощниками — «шестерками».

ДПНКа тщательно сверил каждого из новеньких по обычным данным и по фотографиям из личного дела, потом приказал старшему прапорщику с помощниками произвести шмон этапа, после чего снова взглянул на личные дела новеньких, потом снова на старшего прапорщика, ему явно не хотелось заниматься вновь прибывшими зэками в свой предвыходной день. А кому такое захочется?

И майор обратился к старшему прапорщику:

— Вот что, Прокопьевич, отправь‑ка ты их в карантинный барак, пусть до понедельника яйца свои там погреют, а у меня еще дела есть на промзоне, — он вспомнил, что там его ждет уникальный нож мастера.

ДПНКа повернулся и быстро направился в сторону проходной на промышленную зону.

После того как майор ушел, доверив заниматься с новым этапом старшему прапорщику, новеньких окружили встречающие зэки из местной элиты: по всей видимости, с оставшимися представителями администрации они не очень‑то и считались. А те, в свою очередь, делали вид, что они ничего не замечают.

Худой мужчина лет сорока, с землистого цвета лицом и многочисленными наколками на руках, спросил, обращаясь к этапу:

— Пензенские есть?

— Ну, я из Пензы, — угрюмо отозвался молодой парень лет тридцати.

— По какой ходке пришел? — продолжил расспрашивать тот.

— По третьей, а что? — парень отвечал неохотно, ему явно не нравились расспросы незнакомца.

— По каким статьям чалился ранее? — не унимался старожил.

— Кражи и грабеж, а что?

— С кем дружбу водил?

— С Костей–Уралом, с Толиком–Косьяном, с Рыжим Сынком… — перечисляя, парень выпаливал имена с гордостью: мол, не того ты проверяешь.

— Значит, и Сеньку–Трака знаешь? — как бы между прочим, поинтересовался мужик.

— Слушай, земляк, — понизил вдруг голос парень и склонился прямо к лицу пытливого мужика. — А ты, случаем, не цветной? — в лоб спросил он.

— Чего ты буравишь? — с пол–оборота завелся тот.

— А то, что Сенька–Трак уже с год, как с Богом общается! Так что ты, мужик, очень гнилую пробивку используешь! — его глаза смотрели недобро.

— Не держи зла, земляк, — тут же миролюбиво заговорил тот. — Должен понимать, что не всем доверять можно.

— Не всем, и я согласен, но и встречать сразу в штыки любого не стоит: мало ли на кого наткнешься? Понапрасну прикрылся именем — ответ держать будешь: я так понимаю, — парень несколько смягчился.

— Как кличут‑то?

— Чижом меня нарекли!

— Господи, Чижик? — всплеснул тот руками. — Слышал о тебе много чего славного. А меня люди прозвали Васькой Карданом! — он протянул руку земляку.

— Васька Кардан? — удивился парень. — А я слышал, что тебя менты завалили года два тому назад…

— Слухи о моей смерти оказались преждевременными! — он подмигнул.

И только после этого Чижик ответил на его рукопожатие.

— На распределении просись в четвертый отряд, на нас швейка лежит, — шепнул Васька Кардан.

— А ты кто, завхозом там, что ли? — настороженно спросил Чижик.

— Нет, я просто так: погулять вышел, — тот хитро подмигнул, потом достал из кармана пачку чая. — Чифирем побалуйтесь в карантинке, а завтра я еще навещу: подгоню что‑нибудь вкусненькое…

Подобные вопросы и проверки всегда сопровождали всех вновь прибывших с этапа на любой зоне. Вопросами закидывают со всех сторон, и очень редко, кому из новеньких эти вопросы приносят радость.

Зэки, прибывшие с этим этапом, стояли отдельной кучкой и хмуро поглядывали на старожилов, не очень охотно и односложно отвечая на их вопросы.

Сема–Поинт и Семеон стояли хотя и рядом, но чуть обособленно от остальных. Как ни странно, но к ним никто не обратился с вопросом и даже не смотрел в их сторону, словно их вовсе и не было. То ли они обладали маловыразительными фигурами, а потому не внушали уважения, то ли не решались заговорить с теми, кто стоял отдельно от остальных: вдруг что‑то не так с их ориентацией?

Никто из встречавших зэков не догадывался, что Сема–Поинт специально сделал так, чтобы они с приятелем исчезли на время из поля внимания встречавших.

Тем не менее Сема–Поинт заметил быстрый и цепкий взгляд одного невзрачного мужичка лет тридцати пяти. Худющий, как глиста, с кожей, покрытой сплошь угрями и чирьями, он тоже стоял в стороне от остальных и даже не пытался принять участие в знакомстве с новенькими. Он столь явно выказывал свое безразличие, что это сразу бросалось в глаза. Свой быстрый оценивающий и цепкий взгляд он бросил на Сему–Поинта и на Семеона.

Причем это было его второе проявление к ним внимания. В первый раз он среагировал на них, когда они показались в дверях «воронка». Почему‑то на его лице появилась некоторая растерянность.

Скользнув по их лицам во второй раз, он неожиданно наткнулся на пронизывающий взгляд Семы–Поинта и тут же, словно ощутив опасность, отвел глаза в сторону.