Зона контакта

Однако могущественность и всемогущество – вещи разные. Григорий крепко знал свое дело, хорошо изучил границы собственных возможностей и на инстинктах сделал все, чтобы сохранить себе жизнь, рассудок и более-менее боеспособное состояние. Удар противника был страшен. Его мощь – ошеломляла, и, пожалуй, грубой силой, ей было бесполезно противостоять. Но мастер всегда отличался от новичка тем, что владел искусством боя, не просто голой силой, а знанием и умением применять эту самую силу. Недаром боевое искусство – это именно искусство, не важно какое оно и какие обличия принимает. Если человек прыгнет с десяти метров в воду и при этом плохо сгруппируется, такой прыжок наверняка причинит ему массу травм. Если боксер весь раунд станет принимать тяжелые удары на свою голову, он сильно рискует отправиться прямо с ринга в больницу, где ему никто не даст гарантий полного выздоровления. С пси-защитой дела обстояли точно так же. Можно было встретить атаку противника с шашкой наголо, бесшабашно, голой грудью и, скорее всего, на всю жизнь остаться овощем, человеком, не отличающим реальность от сна, но инстинкты Григория подсказали ему иной выход из ситуации. Прием, которым воспользовался Мезенцев, позволил псионику частично отклонить психо-волевой выпад, а частично поглотить его. В мгновение ока он стал тем самым прыгуном в воду. Он вытянулся в струну, придав своему телу идеальную с точки зрения гидродинамики поверхность, и вошел в воду без особых последствий.

Атака прошла мима, сквозь Мезенцева, не причинив псионику критического вреда. Пожалуй, сейчас он мог выстоять против неизвестного противника и непросто выстоять, но и попытаться нанести тому ущерб. Вот только его оппонент владел куда большими возможностями, и не захотел соревноваться с Григорием мощью своих психо-энергетических атак. Поняв, что ему противостоят не рядовые загонщики, а кое-кто позначительнее, бывший «Объект 1» попытался применить свой жуткий паракинез, и если бы он изначально не стал тратить время на первую психо-энергетическую атаку, ему бы удалось уничтожить и Кондратьева, и Мезенцева. Ни суперсолдат, ни псионик не имели защиты против психокинеза, тем более настолько сильного и изощренного, но каждый из них был истинным специалистом в своем деле. Если Григорий хоть и на подсознательном уровне, но отразил первую атаку противника, то Михаил Кондратьев в считанные мгновения разобрался в ситуации и поступил так, как подсказывала ему его интуиция. Суперсолдат переключился на боевой режим и, нещадно эксплуатируя свой организм, сблизился с преследуемым человеком на минимально возможное расстояние. Сам собой в руки прыгнул пулемет, и пространство леса разорвал стрекот пулеметной очереди. Шквальный огонь из Печенега пресек психо-кинетическую атаку противника и спас Кондратьеву жизнь. Выпущенные кучно пули прошли в считанных сантиметрах от тела беглеца, заставив того в срочном порядке менять местоположение.

Он метнулся в одну сторону, затем в другую, но пулеметный огонь велся столь искусно и фантастически метко, что преследуемый ни на секунду не мог отвлечься от защитных действий и переключиться на атаку. Похоже пулеметом владел сам дьявол. Только он мог перемещаться по лесу настолько быстро и так точно вести огонь с приличной дистанции, да еще и по цели, которую обыкновенным зрением видеть никак не мог.

Не забыл про боевого товарища и Григорий Мезенцев, который, хоть и не сумел до конца оправиться от единственной пока атаки противника, все же сподобился на несколько точных, хлестких пси-пощечин. Они не могли нанести серьезного вреда человеку, обладавшему столь существенным психо-энергетическим потенциалом, но осложнили тому жизнь до предела. Чувствительные оплеухи мешали как следует концентрироваться, отвлекали на себя внимание, и давали Кондратьеву необходимые мгновения на то, чтобы скорректировать свой огонь и подобраться к противнику ближе.

Суперсолдат пользовался предоставленной ему помощью на всю катушку. Сейчас он походил на бультерьера, мертвой хваткой вцепившегося в свою добычу. Он походил на машину, да он и был машиной, сущим биороботом, запрограммированным на выполнение определенного рода задач. Медленно, но верно он сокращал дистанцию, подбирался к беглецу все ближе и ближе.

Двести метров, сто пятьдесят, сто.