Зона молчания

Мы достали наши бутылочки – жидкость в них заметно потемнела.

– Я дам вам хорошие «штатовские» военные колеса, это поможет вывести радионуклиды. Доза не смертельная, но заметная.

Больше он ничего не объяснил, зато подготовил нам комнату для отдыха. Мы приняли прохладный душ, потому что на дворе было утро и вода ещё не согрелась, но после недели без мытья все были на седьмом небе от счастья. Наша комната на четырёх человек по размерам не превышала 4 на 3 метра. В тёмном узком проходе между койками я едва не столкнулся с Рузаной, которая отжимала мокрые волосы. Это было совершенно не намеренно. Я почувствовал чудесный аромат цветов, исходящий от её волос. На секунду я даже испытал непреодолимое желание обнять её и прижать к себе. Но удержался от необдуманного и, в общем-то, нелогичного поступка. Моё одиночество последних лет едва не выплеснулось, колыхнувшись в стакане повседневности. Пожелав друг другу приятных снов, мы сразу провалились в глубокий сон.

Я проснулся, услышав, что Грунт и Рузана, уже поднявшись, возились со своим снаряжением. В комнате было почти полностью темно.

– Ребята, который час? – спросил я, потянувшись.

– Уже девятый час вечера, на улице только стемнело, – ответил Грунт и предложил: – Давайте что-нибудь поедим?

– Я – за! – звонко поддержала Рузана.

Мне ещё не хотелось есть, но затею я поддержал, и начал подниматься со скрипучей койки. Через несколько минут мы расположились за стойкой бара, где света было больше всего, а гостеприимный хозяин мог немного прояснить нам, что же произошло накануне.

– Краш, скажи нам, такое уже бывало? – Грунт торопился узнать что-нибудь.

Однако бармен то ли не услышал, то ли сделал вид, что не услышал, и вместо ответа спросил, отвлёкшись от своих дел:

– Ребята, может, хотите по баночке?

Мы все отрицательно покачали головами. А я спросил:

– Краш, классный ты мужик, может, ты нам что-то расскажешь о Зоне?

Похоже, этот вопрос не очень ему понравился. Он изобразил занятой и серьёзный вид и сделал новое предложение:

– У меня есть отличный чай с алтайскими травами, и мёд, хотите, заварю?

С этим предложением мы с радостью согласились. В дополнение к этому мы получили по приличному куску копчёного мяса и разделили на троих ещё тёплый каравай хлеба. Но это лишь на короткое время отвлекло нас от неудобных вопросов.

– Ты очень гостеприимный хозяин, но расскажи, пожалуйста, как вам удаётся здесь противостоять тем монстрам, которые недавно пытались уничтожить «Приют»? – наполовину расправившись с «завтраком», спросил Грунт, даже не прожевав полностью еду.

Хозяин «Могилы» явно не ожидал такого вопроса, и даже замер. Мы все смотрели на него, ожидая ответа, перестав жевать. Его это, явно, очень беспокоило. На лбу стали заметны маленькие капли пота, которые проявлялись своим блеском в пляшущем свете лампады. Он сделал невозмутимый вид а-ля покер фейс и ответил:

– На этот счёт есть некоторая договорённость.

Я едва не подавился, и тут же воскликнул:

– Каким образом у вас это получилось?!

А Рузана негромко добавила:

– Что же ОНИ получают взамен?!

Похоже, внутри этого человека происходила мучительная борьба. Между желанием нас послать, и желанием все же ответить на наши вопросы. В конце концов одна из сторон оказалась повержена. Он посмотрел на запертую входную дверь, затем на комнату охраны, и придвинул стул ближе к нам. Очень тихо он сказал:

– Всё, что я вам расскажу, должно остаться в тайне, от этого зависят наши жизни. Есть те, кто охраняют тайны центра Зоны от людей. Один из них коммандос по прозвищу Тридцатый. Они-то и договаривались. Те существа приходят из других миров, проходы в которые открывает Шторм. Впрочем, есть такие проходы и в некоторых аномальных местах.

Внезапно он замолчал, и снова взглянул на входную дверь, как будто что-то услышав.

Лицо его переменилось, он отодвинул стул и встал.

– Больше никогда не поднимайте эту тему, я вам не могу ничего рассказать.

Мы молча заканчивали перекус, раздумывая над услышанным, когда послышался скрип открывающейся входной двери. Все удивлённо повернулись к входу. Странно было то, что дверь должна быть заперта на ночь, да и охранник не произнёс ни одного слова. В дверном проёме появилась фигура человека, полностью скрытая уже знакомым «соломенно-травяным» камуфляжем. Он беззвучно приблизился к бару. Краш опустил руку на ствол на бедре и замер, его лицо словно отсутствовало. Человек откинул сетку камуфляжа с головы, открывая лицо и волосы. В этот момент в помещении стало светлее, как будто снаружи забрезжил рассвет. Это позволило разглядеть человека. Он был непонятного возраста, но его седые пряди намекали на года. Лицо незнакомца было угловатым, без морщин и ничего не выражало, кроме сосредоточенности. Он посмотрел на каждого из присутствующих пронизывающим насквозь взглядом. В установившейся тишине бара повисло сильное напряжение. Тишину прервал могильный голос, звучавший словно из длинной трубы. Губы этого человека остались неподвижны, но было понятно, что говорит он, и обращается к хозяину заведения: