Zona O-XA

   Теперь все было в его руках. Кстати, себя он чувствовал на удивление отлично, хотя уже которые сутки кряду не брал в рот ни крошки, если не считать кефира, который он пил исключительно по вечерам. Разуму, конечно, от кефира толку было мало, а вот организм свой он таким образом вдохновлял.

   Время от времени Левушка громко спрашивал: – Ну, что, фриц (почему-то ему нравилось именно это обращение) – ты живой еще там? – но Космический разум и второй с ним упорно молчали. Вот и сейчас, придя из комнаты посетителей и так и не притронувшись к еде, Исаев бухнулся на кровать и спросил:– Ты живой еще?

   Вопрос был как всегда риторический, но к удивлению Левушки он, вдруг, услышал злобный голос, где-то внутри себя: – Мог бы, Козе'л, хоть гроздь виноградика или грушку съесть. Нам бы сейчас глюкоза совсем не помешала, но, похоже, ты совсем решил заморить нас голодом.

– Ладненько, – повеселел Левушка, не обращая внимания на то, что в слове Козел стояло обидное ударение, – я понял, что ты, наконец-то, созрел для того, чтобы со мной поговорить! Да?

   В ответ он услышал другой, как ему показалось, заспанный голос: – Напрасно ты, Язык, с ним начал бакланить. Он ничего толкового не скажет все равно. Так или иначе, чтобы отсюда уйти, придется ждать, когда он кони бросит. Я только вот никак не могу взять в толк: куда делись САМ с Мозжом, и почему это нам с тобой досталось такое грёбаное тело.

– Это кто кони бросит? – возмутился Исаев. – Ты кто такой? Первый, я понял, Языком зовется. Он и есть Разум. А тебя как величать? – напористо спросил Левушка, понимая, что это сражение он выиграл и теперь ему будет открыт доступ в величайшие тайны Вселенной, ну уж снятие крупных сумм со счетов в западных банках – это точно плевое дело.

– Зови меня просто – Жопка, – опять зевнув, ответил второй. Видно было, что ему затея с этим контактом совсем не по душе.

– Ладно, Жоп, – опять сказал Первый, – че бойкотировать-то. САМ неизвестно где и неизвестно найдет он нас или нет. Мы, как видишь, в полной заднице. Так уж, хоть, пожить пока здесь по-человечески, – примирительно сказал Язык, которому очень понравилось, что его приняли за сам Разум.

   Фон Штирлиц рассмеялся и от предвкушения своей скорой победы начал лежа на кровати выделывать ногами разные кренделя, то и дело подпрыгивая и переворачиваясь. Двум больным, находящимся с ним в одной палате, показалось, что у него новый приступ шизофрении, но так как Левушка слыл больным не буйным, за санитарами из них никто не побежал, продолжив разыгрывать на шахматной доске любимый ими чапаевский гамбит.

   Чтобы не смущать игроков и спокойно принять решение, Лев Валерьяныч, еще раз посмотрев на шахматную доску и определив, что там у белых явный перевес (пять пешек и конь против четырех черных ферзей) отошел к окну и тихо спросил: – Ну что, поговорим на берегу?

– Не понял, – встрепенулся Язык. – На каком еще берегу? Вроде нет пока никакого потопа? Или я тут не все вижу у вас?

– Ты что, братишка, не местный? – спросил Козел.

– Да уж, не из местных мы, – вставила Жопка, – слава Богу.

– А че ты сразу Бога славишь? Я, между прочим, атеист, чтоб вы знали. Хотя вот, может быть, сейчас с вами пообщаюсь, и буду верить в существование этого самого Бога.

– Ты какого имеешь в виду, – не удержался Язык, но Левушка пропустил его замечание мимо ушей.

– Так, значит, вы решили посетить именно мое сознание. Я правильно вас понял: Язык – это Космический Разум или проще говоря – Дух, Жопка – это моя душа или, по-другому, я сам, только во всех предыдущих моих жизнях, и я – это я теперешний, в своем бренном теле?

– Ишь, че захотел, – прошипела Жопа, – чтоб я Душой его была. Это не душа, а вражья черная дыра какая-то. Да из этой черноты просто выхода нет. Пускай другую дуру себе поищет эдак еще, я думаю, лет сто.

– Ну, в общем, так, – кивнул Язык, как ни в чем не бывало.

   Жопа с силой ущипнула его, но он только подмигнул ей, мол, не мешай, все будет тип-топ. Пауза и так затянулась на целые две недели, и по всему помощи было ждать не откуда.

– Хорошо, – дружелюбно улыбнулся Исаев, – так даже удобнее. Ну, ладно разборки в сторону, теперь о деле. Расскажите цель вашей миссии и при чем здесь я, что б я все сразу понял, а уж потом я вам выдвину свои условия.

   Жопка опять ущипнула Языка, мол, давай ты же у нас специалист по сказкам.

– Ну, если не слишком глубоко копать, – начал сказочник Язык.

– Нет уж, ты давай глубоко и по порядку, – перебил его Козел. – Мне сейчас спешить некуда.

– Как скажешь, – нисколько не смутился Язык. Он был настоящим профессионалом своего дела и сбить его с толку было не просто.

   Для начала ему как профессионалу хотелось все же узнать, с кем они имеют дело. Кто же на самом деле Лев Валерьянович? Он помнил, что САМ вскользь намекал ему, что для них важно зацепиться именно за русского.

– Может их оказалось двое, а мы не смогли точно вычислить – ху есть ху, поэтому и разъехались с САМом, – мелькнула у него мысль.