Зона отчуждения

Майор посмотрел с сомнением:

— Я верю, что у вас получилось. Но включать в эту самую систему ещё одного, да ещё незнакомого. Вы не боитесь за дочь?

Лицо Фёдора застыло, он заиграл желваками. И с металлом в голосе ответил:

— Боюсь. Потому и спешу. У нас с вами почти не осталось времени.

Заметив, что остальные его не поняли и растеряно пытаются сообразить, что он имел в виду, усмехнулся краешком рта.

— Нас не трогали, пока мы были просто недобитым врагом в тылу. А сейчас — мы для вторжения первоочередная угроза. Вы, — он ткнул пальцем в майора, потом в лейтенанта — не просто доказали, что мы живы, и до нас можно добраться. Вы доставили рацию. Значит, можем скоординироваться, авиация даже вслепую обеспечит коридор. Перебросят пехоту, артиллерию.

Отец Василий вклинился в разговор:

— По опыту бывшего «афганца» говорю. Суньте за стены миномётов и орудий, хороших артиллеристов, пехоту и с воздуха для прикрытия пару таких, как Вика. Нас отсюда не выковырять. Даже если штурмовать начнут круглые сутки.

Фёдор кивнул и продолжил свою мысль.

— От нас до Купола меньше пятидесяти километров. Мы станем укреплённым плацдармом, который рассечёт вторжение надвое. А дальше северную и южную половину добьём по отдельности. Как только управляющий центр, про который вы говорили, это сообразит — нам не жить.

Все замерли, переваривая сказанное, Фёдор же продолжил:

— Наш шанс — ударить первыми. Фарид, вы ведь кадровый военный?

Лейтенант кивнул.

— Когда в общую цепь включается Вика, мы уже проверяли — восприятие предельно конкретизируется. Причём она может действовать, не выходя из транса. Вы называете ей координаты, она сообщает их нам, мы через рацию наводим авиацию.

Майор осторожно согласился:

— Может сработать. Главное, если мы уничтожим завесу. Тогда, считай, от любой атаки отобьёмся. И снабжение наладим. Когда?

— Предлагаю пробу делать не откладывая. Сегодня. Ближе к вечеру, когда активность спадёт.

— Добро, — за всех разом ответил отец Василий.

Эксперимент проводили втайне от всех. Не хотелось вселять в людей надежду, если вдруг ничего не получится. Потому для опыта собрались в комнате Капитоновых. Пётр, Маша, Вика и Фарид лежали каждый на своей кровати. Над ними стояла Лида, с лекарствами наготове, если что-то пойдёт не так. А возле окна с картой расположились остальные.

Первым расслаблено замер мальчик, за ним девочка, потом лейтенант. Словно уснули с открытыми глазами. Вика наоборот, сосредоточенно смотрела на потолок. И вдруг застрочила цифрами! Очень быстро, потому повторяла всё по два раза — чтобы не было ошибки. Отец Василий записывал, Фёдор же пояснил Хмельницкому, который оказался не в курсе дела:

— У Вики сейчас скорость реакции и сознания в несколько раз больше нормальной. Она даже говорит по своим меркам очень растягивая слова.

Майор удивлённо покачал головой. И тут всё кончилось. Люди на кроватях очнулись, сели. Лида немедленно дала каждому по плитке шоколада, восполнить потраченную энергию.

Фарид дожевал свою порцию и удивлённо сказал:

— А ведь и в самом деле. Спасибо, Пётр, всё оказывается так просто. Как мы не сообразили раньше?

Настоятель на это тепло улыбнулся, так, что заиграли ямочки на щеках:

— А для этого надо быть всего лишь ребёнком, который не боится показать свою душу другим как есть.

Пётр на этих словах покраснел от смущения. И тут же пересел на кровать к Маше. Фёдор же принялся задавать лейтенанту уточняющие вопросы:

— Какой радиус?

— Примерно километров сорок. Может больше — но мы пока не рискнули.

— Хорошо. А разрешение?

— Видели каждую тварь, даже зарывшиеся мины.

— Очень хорошо. Можно связываться с командованием. Пусть готовят авиацию.

Руководство операцией неожиданно легло на Фёдора. Хотя он предполагал, что этим займётся майор как военный: в масштабах страны должность у него была чиновник среднего уровня, вряд ли генералы его станут даже слушать. Хмельницкий отмахнулся:

— Тут не воевать, а договариваться и согласовывать. Вы как администратор куда лучше подойдёте.

Два дня спустя Фёдор вынужден был согласиться. Судя по всему, генштаб был готов хвататься за любую соломинку. Потому его предложение и план операции встретили с неожиданным энтузиазмом. Зато в остальном бюрократами и формалистами даже на поле боя, многие генералы оказались страшными. Да и остальная работа по подготовке военной операции всё больше напоминала решение очередной хозяйственной проблемы. То, чем Фёдор занимался последние два года. Координировать, согласовывать и следить, чтобы всё нужное делалось вовремя и без задержек.