Зона отчуждения (СИ)

Идти пришлось недалеко. Дом, возле которого ждал участковый — уже полностью одетый в форму, резко отличался от соседних. Сквозь забор из сетки-рабицы была видна добротная постройка, внизу обшито вагонкой, над которой поднимался второй этаж красного кирпича. Владельцы явно строили не на одно поколение… От намётанного глаза не укрылись ни трещины в фундаменте столбов забора, ни облупившаяся краска входной двери. Такое Фёдор видел в здешних краях не раз: дом лишился хозяина — умершего или вынужденного отправиться на заработки, и понемногу начал ветшать.

— Тут такое дело, — начал участковый, когда мальчишка-гонец умчался обратно на площадку к автобусу. — Покойный Митрофан, хрыч старый, браконьерством баловался. Ещё мой отец, он лесником был, за руку ловил — да не поймал. Буквально месяца два назад помер. Инфаркт внезапный, Лида прибежала — а он на кровати лежит, хрипит только и руку тянет. Думаю, осталось от него что-то. Вот его жена и хочет всё сдать, раз случай подвернулся, ЧП объявили. Но чтобы обязательно при вас и потом написали типа не при чём тут она.

Фёдор кивнул, участковый толкнул калитку, подошёл к двери и решительно застучал:

— Марья Ильинична, это мы.

Дверь открыла немолодая, но крепкая полная тётка в балахонистом ситцевом платье и шали. Без слов она посмотрела на гостей, повернулась, откинула крышку в полу и первая спустилась в подпол. Просторный подвал явно строили в расчёте на большое хозяйство, но сейчас там лишь сиротливо притулились в углу пара мешков с картошкой. Хозяйка подошла к мешкам, отпихнула один в сторону, ухватилась за потайной крюк на стене. С визгливым скрипом откинулась замаскированная дверь, открывая ещё одну невысокую комнату-клетушку. Фёдор вместе с участковым подошли, заглянули… И замерли, словно поражённые молнией.

— Охренеть, — наконец вырвалось у Фёдора.

А участковый сплюнул прямо на пол.

В потайном закутке на полу стояли два вытянутых ящика с патронами, рядом ещё один небольшой с десятком гранат. У самой стены лежали заботливо упакованные в промасленную ветошь два «АК», карабин и три пистолета.

Фёдор снял один пистолет со стены, распаковал. «Хеклер и Кох», смазанный, ухоженный. Причем если Фёдора не подводила вбитая в армии наука — оружие хоть сейчас набивай патронами магазин, вставляй и стреляй. Похоже, старик Митрофан перед смертью снял стволы с консервации для очередной профилактики, всё почистил и смазал, но снова упаковать на длительное хранение не успел.

— Во-о-от он где, арсенал Черкеса, — протяжно сказал участковый.

Затеребил пуговицу кителя, расстегнул и застегнул. Затем пояснил специально для Фёдора:

— Лет шесть назад случились тут у нас разборки. Главный в здешних краях был авторитет по кличке Черкес. Потом его кто-то сдал, грамотно сдал. Получил Черкес десять лет, хотя сначала прокуратура вообще на пожизненное подавала. Но незаконный оборот оружия вписать не смогли, арсенал пропал. Причём всех членов банды Черкеса перетрясли сверху донизу. А стволы-то, оказывается, Митрофан укрыл.

— Хрен с ним, — решительно ответил Фёдор. — Нам сейчас до фонаря. Значит, так. Как всё закончится, Марья Ильинична, я вам помогу оформить бумагу, что вы ничего не знали и ответственности не несёте. Моё вам слово. А пока давайте всё наверх поднимем. И надо бы отца Василия позвать, он в этих железках получше нашего разбирается.

Едва содержимое схрона подняли во двор, хозяйка тут же подхватила сумку с вещами и бегом побежала занимать место в автобусе. Мужчины втроём остались перетаскивать оружие и боеприпасы. Когда они доволокли ящики до стоянки, людское море беженцев уже расплескалось по автотранспорту. Лишь Вика, увидев отца, вылезла из машины и побежала навстречу, да трое парней-москвичей о чём-то говорили рядом со своей «ауди».

Заметив начальство, двое мажоров залезли в салон, а один из «качков» направился к Фёдору. Шёл он вальяжно, не вынимая руки из карманов. А когда добрался, то, не переставая жевать жвачку, высокомерно спросил:

— А чё тут творится, дядя?

Фёдор нехорошо прищурился, рядом участковый заиграл желваками. Мгновенно обменялись взглядами, участковый согласился — поставить на место зарвавшегося щенка лучше получится у Фёдора.

И тут подбежал бледный как мел водитель автобуса:

— Бензин! Я заправиться не успел! А канистра, которую всегда про запас вожу, пустая. Вчера забыл сменить.

— Твою-ж мать! — участковый побелел вслед за водителем и пояснил для Фёдора. — Заправка — это прямо на север пятнадцать километров, вдоль тумана.

— Нельзя, — резко отрезал Фёдор. — У меня дизель, буханка тоже, — тут его взгляд упал на «ауди». — Так. Бегом к своим приятелям. Перебираетесь в автобус, бензин сливаем туда.

Парень злобно ощерился:

— Пошёл на х…й.

— Объявлено чрезвычайное положение. А в автобусе женщины и дети. Бегом из машины! Сам отгоню, — рявкнул Фёдор.

— Пошёл ты! — повторил парень, но сделал шаг назад. И заорал: — А-а-а! Вы чего!

Потому что участковый рванул из кобуры пистолет.

— Стоять, падла. Пристрелю.