Зона поражения

— Не знаю. Они должны были находиться в черном портфеле-«дипломате» с кодовым замком. — И не дожидаясь дальнейших вопросов, Тайсон продолжил: — Операция сорвалась не по вине ребят… Просто козлы-пилоты сбились в горах с маршрута и высадили нас на двенадцать километров севернее. Когда добрались, дорога уже была пуста, колонны и след простыл. Удалось только засечь идущую обратно «Ниву» — ее номера значились в списке машин, сопровождавших груз.

Генерал молча слушал. Собеседник вытянул из пачки очередную сигарету, помял ее, но прикуривать передумал:

— Дальше все есть в материалах дела… Хотелось перехватить «Ниву» тихо, где-нибудь по пути, но эти бедолаги, пацаны с блокпоста, тормознули ее раньше — и ждать уже было нельзя. Мы не успели бы к вертолетам! Пришлось… Вы понимаете?

— Понимаю… Так сказать, производственная необходимость. — Старческий голос звучал громко и вполне нейтрально. — Список номерных знаков и приметы автомобилей колонны вы тоже получили от «заказчика»?

— Да. Наводка была очень качественная.

Человек напротив положил на стол не сколько фотографий:

— Кого-нибудь узнаешь?

Не разумом и логикой, а звериным чутьем матерого диверсанта Тайсон понял, что этот момент в разговоре является ключевым. Вот он — «товар», за который «купец» готов платить!

Взяв в руки снимки, он, не торопясь, перетасовал их, потом положил обратно:

— Что мне будет? За ответ?

— А что ты хочешь?

— Нетрудно догадаться! — Сейчас бывшего спецназовца интересовала только собственная жизнь.

— В принципе, ведь имеются самые разные способы… Будет очень больно! Или на оборот — превратишься в веселого идиота.

— У меня теперь есть адвокат.

— Шутишь…

Некоторое время собеседники сидели молча, стараясь почему-то не встречаться взглядами. Потом Тайсон коротким движением разметал по столу веер фотографий и выбрал нужную:

— Этот! «Заказчик»… Все называли его Посланником. Остальных я не знаю.

— Не путаешь?

— Нет. Все приказы, деньги и снаряжение я получал непосредственно от этого парня.

Генерал повернул к себе снимок:

— Сукин сын! — с черно-белого матового прямоугольника на него дружелюбно смотрел недавний партнер по переговорам в Прибалтике.

— Я вам больше не нужен? — вместо задуманной дешевой бравады в вопросе одноухого явственно послышались заискивающие нотки. Он и сам это почувствовал, поэтому осекся и замолчал.

Генерал не стал спешить с ответом.

Выдержат паузу, аккуратно сложил фотографии в стопку и спрятал их во внутренний карман светлого пиджака:

— Посмотрим. Возможны варианты…

Глава четвертая ИСПАНИЯ

Сэр, мои шпионы и получающие от меня

плату люди находятся повсюду. Признаюсь,

здесь самое простое дело нанять человека

для того, чтобы он предал своих друзей.

Даниэль Дефо, разведчик и литератор

Дорога. Опять дорога…

Путешествующий по необходимости человек находится в некоем относительном небытии — в начале пути его уже нет, а до конечного пункта еще предстоит добраться.

Другое дело, когда едешь для собственного удовольствия. Тогда уже сам процесс становится конечной целью, глаза распахнуты, чувства обострены, и хочется не упустить ничего из неудержимо меняющегося калейдоскопа впечатлений.

Владимиру Александровичу Виноградову чаще приходилось оказываться странником поневоле. Дослужившись до погон с двумя просветами, он не успел побывать только разве что в Австралии и в Антарктиде — а так, считай, везде отметился.

Добрую половину Европы исколесил…

Добрую половину… Скорее уж как раз — недобрую! Потому что маршруты майора пролегали в основном по бесчисленным «болевым точкам» планеты: видимым, истекающим кровью и пока не заметным, внешне благополучным, по тем, что не сходят со страниц газет — и по тем, что еще только завтра появятся в экстренных выпусках новостей.

Идеалы остались в прошлом. На смену им пришел порожденный опытом потерь циничный профессионализм наемника. Чередовались страны, задачи, фамилии и документы… Виноградов выстраивал хитрые оперативные комбинации, вербовал и терял агентуру, что-то вынюхивал, дрался, стрелял, убивал — но и сам уже тысячу раз мог быть убит. Партизанские базы в горах, вонючий туман берлинских окраин и ласковое Средиземноморье…

Владимир Александрович не чувствовал себя в безопасности нигде — даже неторопливо перебираясь из одного уютного отеля в другой по автострадам Западной Европы. Ведь для него это были дороги войны — текущей войны, даже если многие поколения людей вдоль них веками не слышали взрывов и пушечной канонады.

Планета давно уже превратилась в огромный театр объявленных и необъявленных военных действий…

— Паранойя! — отмахнулся в прошлом году от рассуждений изрядно подвыпившего Виноградова подполковник Новицкий. Они тогда только вернулись из Сухуми и по русской привычке, расслабленные, изливали друг другу душу. — Понял? Па-ра-ной-я… Сходи, прими душ и позвони блядям — верное средство!