Зона посещения. Игры с запредельным

— Да ответит мне, наконец, кто — то?! Что здесь происходит?! Почему я ничего не вижу?! Почему ничего не чувствую?!

— На этот вопрос мы с майором попытались отыскать ответ, но к консенсусу так и не пришли. Я утверждаю, что мы попали в некое буферное или какое другое пространство, коих в Зоне, как оказалось, тьма — тьмущая. Но мой оппонент уперся рогом и уверен, что я попросту глюк в его голове. Но теперь — то очевидна слабина его версии. Два глюка в одной голове — это уже сомнительно, тем более что один из этих глюков в высшей степени вежлив и, прошу заметить, имеет ученую степень.

— Какое, на фиг, буферное пространство?! Какие, на фиг, глюки?! Где все остальные?! Где озеро?! Где кратер?! Куда делся этот чертов Куб?!

— О — о — о, уважаемый, вы тоже видели Куб? И что же свами потом произошло? Как вы здесь оказались? Помните что — то?

— А ну, молчать! Я запрещаю обсуждать секретную информацию! Сейчас каждому авансом по расстрелу выпишу — и адью!

— Какой расстрел?! Из пальца нас расстреляешь, говнюк?! А ты хоть этот палец свой ощущаешь?! Нет? Тогда иди в жо…

— Спокойнее, любезный, не будем раздражать нашего майора, а вдруг он как — то смог сюда протащить свой пистолетик.

— И ты иди, ботан хренов! Пошли вы все на…

Глава 18. Игроки, на старт!

Сознание Егора включилось резко, как будто кто-то тумблером в голове щелкнул. Он вскочил на ноги и стал жадно, со свистом, глотать воздух, словно только что вынырнул из-под воды. Непонятный хаотический шум раскалывал его голову изнутри. Это были и переливы звона, и жужжащий свист, и ухающий низкий гул, и даже нечто, похожее на бессвязное бормотание чьих-то голосов. Перед глазами шоумена продолжали плавать цветные пятна, болезненно давящие светом на глазные яблоки. Но интенсивность их сияния была уже не столь сильна, как вначале, когда Куб взорвался сверхновой звездой.

Пятна и шум сейчас были единственными неприятными ощущениями. Остальное тело попросту молчало: ни прежней усталости, ни боли от растертого накануне мизинца Егор не чувствовал. Он рефлекторно ощупал себя руками, убеждаясь в том, что это всего лишь следствие хорошего самочувствия, а не какой-то паралич нервной системы.

Разгрузочная система и АКМ были на месте. Мужчина вцепился в автомат, щелкнул предохранителем, передернул затвор и только после этого стал наводить в глазах резкость и осматриваться. Окружающая реальность постепенно отделилась от бесформенных затухающих глюков, и шоумен понял, что находится уже не у озера кратера, не посреди «земель обетованных» и даже не под «грозовым куполом». Но, тем не менее, это все еще была Зона.

Было светло, над головой серело привычное низкое небо. Егор стоял на дырявых перекрытиях верхнего уцелевшего этажа. Обгорелая коробка строения была настолько выщерблена аномальной активностью, что сейчас напоминала расстрелянную из пулемета мочалку. И подобные развалины, поросшие скупой растительностью, раскинулись на многие километры вокруг этого места.

То там, то тут по всему покинутому городу вздымались пылевые вихри, вызванные гравитационными аномалиями, постреливали разряды между «кондерами», воспаряли над руинами и скатывались вниз по невидимым потокам антигравитации глыбы обломков. Кое-где между остовами домов мелькали безобразные тела мутантов. Каким образом он сюда попал, мужчина не имел ни малейшего понятия.

Фантомный шум в ушах постепенно стих, и теперь отчетливо слышалось характерное потрескивание дозиметра, фиксирующего повышенный радиационный фон.

— Твою мать!