Зона Посещения. Луч из тьмы

Минут за пятнадцать они преодолели развалины супермаркета и оказались на площадке бывшей парковки. Здесь, видимо, ударно поработало «ржавое мочало», оставив от автомобилей только кучки, состоящие из обрезков пластика и удлиненных зерен ржавчины, напоминающих окалину. Но в целом дышалось здесь куда легче, чем в супермаркете.

Лауниц еще раз посмотрел на клинок – легкий муравчатый узор выдавал старый добрый булат – и вернул Вере, рукояткой вперед.

– Откуда у тебя такой «рояль»? Даже темляк сохранился, хотя и лет-то ему будь здоров сколько. Я-то думал, что ты какой-то газоанализатор таскаешь.

Она чуть помедлила, отряхиваясь и приводя шевелюру в порядок. Он поймал себя на том, что не вовремя и не к месту залюбовался ее тонкими длинными пальцами, чутко ложащимися на волосы. Он даже почувствовал нежность этих пальцев и мягкость этих прядей.

– Нет, газами сам занимайся. Это подарок Манукяна. Сергей считал, что такая штука рано или поздно пригодится. Предвидел, наверное… Оставь у себя, мне больше неохота ее таскать. Это называется…

– Я в курсе, не американец какой-нибудь. Называется шашка, удлиненная казачья наследница восточного кинжала. Почему он не взял ее с собой в последний раз?

– Не знаю. Может, предчувствовал, что уже не выйдет из Зоны.

– Как вы с ним жили?

Лауниц заметил, что Вера спрятала руки за спину. Жест знаковый.

– А почему тебя это интересует?

– Если в моем мозгу в каком-то смысле находится твой Сергей, то я должен знать, пусть в общих чертах, каково было ему…

– Хочешь знать? Я скажу. Только не сейчас.

Сокровище, которого нет

Этот кусок местности должен был выглядеть так, как он выглядел – хотя бы в рекламных целях. Очень киногенично, бери и снимай: полуразвалившаяся насыпь, ржавчина и труха – все, что осталось от рельсов, шпал и балласта. Жесткая, словно металлизированная трава, успешно пробивающаяся через щебень. Так должна представать железная дорога через тысячу и один год после исчезновения людей, но здесь хватило пятидесяти. Год за двадцать. По сторонам, начиная с кювета – туман, давящая плотная муть. Если точнее, ионизированный аэрозоль, потрескивающий и посверкивающий. Над этой мрачной картиной так и видится бойкая надпись: «Зона, как она есть».

Моросит, от капелек пованивает чем-то резко нехорошим; можно и газоанализатор не включать, ясно чем. Пришлось капюшон с дыхательной маской натянуть, душно.

– Сворачиваем с насыпи, – распорядился Лауниц, хотя «дополненная реальность» показывала вполне свободный путь. Но «дополненные реальности» программировались чистенькими мальчиками-кодерами, которые насыщали их данными, вряд ли точно понимая, что за пространство они моделируют. Им что Зону изображать, что мир Барби и Кена.

– Прямо сейчас?

– Уверен.

Вера нашла в себе силы усмехнуться.

– А ты не слишком раскомандовался? Еще три дня назад ты вел себя как малыш, который так и норовит прижаться к маминой юбке.

– Надеюсь, я лужицу около маменькиной юбки не надудонил. Три дня в Зоне это, наверное, очень много. День за двадцать, знаешь же. Посмотри на крыс. Даже отсюда видно, как они умственно окрепли в Зоне. Чем я хуже?

Вера взяла бинокль с дальномером.

Две крысы сновали туда-сюда – из кювета в туман и обратно, в пятидесяти метрах от них.

Крупные, сантиметров сорок в длину. Стоят друг против друга, словно разговаривают, при этом разводят лапками, как люди. Язык жестов, что ли? Вот к этой парочке подбежала еще одна, как будто зовет, лапки совершают круговые движения. Но те замахали на нее руками… то есть опять лапками, типа «вали отсюда», и третья не стала нарываться, снова скрылась в туман.

– Это будет покруче «дополненной реальности» от «Монсанто». Интересно, чем они питаются? – поинтересовался Лауниц, оглядев через прицел хитрые мордочки зверьков. Они тоже поглядывали в его сторону без боязни, будто знали – не выстрелит.

– Возняк, который их встречал, говорил, что они всеядные, как и мы, разве что суп не варят. Впрочем, и в этом мало чем от нас отличаются – у нас тоже одни бабушки варят.

– Блин, я уже боюсь за наши припасы. Как бы эти всеядные не наведались, они ж наверняка и с консервами справятся.

– А то нет, вон еноты умеют пивные банки открывать и угощать медведей, что уж говорить про обитателей Зоны. – Вера говорила серьезно, но как умеют очень немногие женщины, подмигнула, показывая, что прикалывается. – О том, что в Зоне звери резко умнеют, неизвестно разве что читателям научно-популярных журналов, но зато это неоспоримая истина для всех изучающих Посещения по сайтам уфологов.

– Сарказм тут неуместен. Я ж поумнел, или мне кажется? Ладно, не я лично; это его навыки и знания заговорили. Единственное, что во мне так и не активизировалось, это знание тебя.

Он шутливо запыхтел как пес и посмотрел на единственную спутницу, изображая собачью преданность, но понимая, что и на самом деле хочет быть верным ей. Может быть, навсегда.

– Что, прозвучало нескромное предложение или мне послышалось? – Вера по-пацански толкнула его и с нарочитым смущением покрутила носком своего небольшого, но все же солдатского ботинка.