Зона Посещения. Шифр отчуждения

Эпилог. Сталкер

Ведь главное, чтоб не случился у света конец, а уж с разнообразными его оттенками мы управимся…

Убеждение, с которым и не поспоришь

Светлый прямоугольник – как проём двери, открытой из тёмной комнаты наружу… До него совсем чуть-чуть. Шаг, два, три, и вот уже я перед ним. Точно, дверной проём. Только ведёт не на улицу, а в хорошо освещённое помещение. Через открытый проход я вижу большой письменный стол, вполне обычный с виду, деревянный, не новый, и два таких же стареньких стула с прямыми спинками.

На одном из них сидит человек… живой! Первый живой человек, встреченный мною в круглой террасной ямине отчуждённой Зоны.

Надеюсь – я всё ещё здесь?

Или – к сожалению, я всё ещё здесь?

Если по умолчанию принять, что заключение о моей смерти преждевременно. Точки не случилось, я – в многоточии…

Молча, приглашающим жестом он показывает: садись на другой стул.

Что я и делаю. Сказать хочется много всякого и разного, но покамест я молча смотрю на него. Точнее, бесцеремонно рассматриваю.

Старик, седая борода, цвета волос на голове не видно под шапкой с козырьком, «камуфляжной», военного образца.

Кожа лица загорелая, обветренная, умеренно морщинистая; глаза прикрыты очками, не солнцезащитными, а обычными, с прямоугольными, серовато-дымчатыми, затемнёнными стёклами в тонкой оправе из тёмного металла.

Он сидит, частично заслонённый столом, и не определить, высокий или не очень, вроде не худой, но фигура, опять же, скрывается в мешковатой, из такого же «камуфлированного» материала одежде – штанах и куртке с многочисленными карманами, но без каких-либо нашивок и знаков. На ногах, внезапно, песочного цвета с синими полосами, подошвой и окантовкой кроссовки, а не «берцы» или сапоги какие-нибудь…

Серьёзный мужчина, сразу чувствуется. Исходит от него этакая… м-м-м, харизма генеральская, что ли. Наверняка рядом с великими полководцами и лидерами прошлого нечто подобное ощущалось.

Первые слова, произнесённые им:

– Привет! Выпить хочется?

Действительно, с чего ещё начать разговор двум благородным донам во глубине довлеющей черноты?.. Особенно – судьбоносный и долгожданный. Для меня, уж во всяком случае, точно.

Он протягивает мне серую металлическую кружку, по весу определяю – не пустую, в ней что-то налито. На самой кружке, я обратил внимание, до боли знакомый по странствиям в Отчуждении рисунок: трилистник, знак радиационной опасности.

Беру ёмкость, делаю глоток. Мощный старик спрашивает:

– Ну как, то, что хотелось выпить?..

– Да, – отвечаю я.

И вправду, почти забытый вкус морковного…

Незнакомец усмехается в седую бороду.

– А где это я?

Глотнув, оглядываюсь по сторонам.

Вижу голые, обшарпанные, некогда крашенные стены неопределённого теперь мутно-серо-бежевого цвета. Три окна, тёмно-коричневые пластиковые рамы, но вместо стеклопакетов банальные куски листовой оцинковки вставлены. Снаружи свет не проникает из-за них, а освещение дают яркие «дневные» плафоны на потолке. Ни одна «трубка» не мигает, как новенькие, синеватые и желтоватые.

– Не стоит думать об этом, – отвечает безымянный старик, выдержав паузу, пока я осматривался, – координаты места не важны, как и многое другое. Главное, что мы можем здесь поговорить в спокойной обстановке.

– О чём поговорить?

Вопрос, конечно, дурацкий, но я предпочитаю уточнить. Вероятно, хочу, чтобы суть прозвучала вслух. Как давно не говорил я с другим живым человеком!

Ну, по крайней мере с тем, кого я за такового воспринимаю.

– О предназначении, естественно. – Старик опять делает паузу и смотрит на меня в упор; за дымчатыми стёклами очков я не вижу, какого цвета у него глаза, но почему-то кажется, что скорее всего как у меня. – Ведь пуще всего на свете не хочется… – Он запинается, подыскивая формулировку и завершает: – Бессмысленно умирать, так?

– А я не умер?!

Вопрошаю с очень даже живым интересом.

– Почти-почти. Ещё бы шаг, и точка невозврата. Поэтому мы наконец и встретились. Я очень долго ждал этого разговора.

Ничего себе признание!

– Ты… – Я тоже запинаюсь, решая, не обращаться ли к нему на «вы», но возраст в данном случае не важен, как и внешность и место встречи, поэтому продолжаю: – Кто – ты?

– Ангел-хранитель, скажем так, – улыбается он; улыбка у него хорошая, надо отметить, лучистая такая, – да это и несложно догадаться было, кто я… Начну с предыстории, пожалуй. Давным-давно… это было ещё до твоего рождения, коллега… разразилась война. А точнее, очередной раунд, сражение в противостоянии, не имевшем ни начала, ни конца во времени… Земная природа против чужеродной необъяснимости, что снова вторглась на планету из космоса. Это были странные времена и странная война. Тогдашние люди назвали день, в который… э-э-э, для них всё началось, Датой Визита. Процесс, о сути которого разумы, ограниченные в знании, не имели ни малейшего понятия, – Посещением.

– Посещение… – эхом повторяю я вслух.