Зона Посещения. Шифр отчуждения

Здесь, стоило только выйти на условный перрон, ветер набросился, встретил меня неласково, холодным порывом, неслабо пробравшим и вынудившим поёжиться. И это летом! Я посмотрел в сторону, откуда прибыл и куда уйдёт обратно поезд, понимая, что там преодолённый, уже прошлый этап пути.

Повернул голову и посмотрел в направлении, куда поезда не идут. На востоке, прямо за окончанием платформы, перед сооружением, похожим на помесь шлагбаума и строительных козел, рельсы обрывались. По ту сторону железнодорожная сеть мне уже не помощница.

Не уверен, что там вообще поддерживается связь с внешним миром; будет ли срабатывать соединение с информационной сетью? Выделенного канала связи через спутник у меня нет, ни разу в жизни до сих пор не забредал в такую глухомань без сопровождения туристического гида или местного проводника…

Однако знаю точно, МНЕ ТУДА. Объяснить природу появления твёрдой уверенности я был не способен, но раз торчал здесь, рискнул выйти из автоматически управляемого поезда и проводить взглядом его отбытие, значит, ПОВЕРИЛ.

Кроме меня, ни одна живая душа не вздумала сюда прибыть, увы, не оказалось больше желающих. Не только в одном, а во всех пяти вагонах – никого.

Постоял я совсем недолго, на станции тоже не было видно ни души, лишь по своим запрограммированным делишкам копошились три смотрителя, при взгляде на которых вспомнилась почему-то экскурсия в музей древних моделей робототехники. Я побывал в нём пару лет назад, в девяносто шестом, когда брал тур по Силиконовой долине.

Холодный шквал, «поприветствовавший» меня, рассеялся, и стало по-летнему свежо и хорошо, деревья радовали пышными зелёными кронами. Да, густая зелень обступила, облепила крохотную тупиковую станцию со всех сторон, удивительно, как ещё просека с рельсовой колеёй не заросла.

Видимо, её расчищали, из этого факта напрашивался двойственный вывод. Либо кому-то где-то по-прежнему зачем-то необходимо поддерживать в рабочем состоянии путь на этот затерянный в необозримых лесных дебрях пункт прибытия, либо… просто в каких-то программных алгоритмах произошёл сбой, железнодорожная система «запамятовала» об этой станции.

Вот участок путей и продолжил существовать без капитальной профилактики, принимая и отправляя десяток рейсов в месяц по программе, запущенной когда-то давно. Так и будет происходить автоматически, пока не случится окончательный износ техники или наконец не исправится системная ошибка. Буде таковая есть не только в моём воображении, а реально произошла в компьютерном обеспечении, ответственном за функционирование этого тупикового ответвления колеи, ведущего до конечной станции.

Так или иначе, как минимум один желающий прибыл, воспользовавшись имеющейся возможностью, намеренно или по ошибке оставленной.

Я.

Оглядев ещё раз унылую запущенность творения человеческих рук, узенькой ниточкой путепровода вклинившегося в океан леса, я взвалил суму на плечо и зашагал прочь от платформы. Прямо так спрыгнул с приподнятого настила рядом с козело-шлагбаумом и, оставляя его за спиной, углубился в чащу.

Ни дороги, ни тропинки, ничего подобного здесь не было и в помине. Я, повинуясь странной убеждённости, полез в совершенно непроторенные территории, по которым нога человека явно ступала очень и очень давно. Любой вменяемый человек, разобравшись в происходящем, покрутил бы пальцем у виска и попытался меня остановить от сумасбродной «прогулки».

Но я-то был один-одинёшенек в отдалённой от цивилизации «зелёнке» и, самоубийственно не задумываясь о возможных прискорбных вариантах развития событий, беспечно утонул в лесной глубине, словно на самом деле именно прогуляться приехал.

Сначала шёл себе и шёл, пригибаясь и лавируя лишь изредка, чтобы проскользнуть под низко нависающими кронами и преодолеть кустарники, но потом густота и плотность леса стали основательно препятствовать дальнейшему продвижению. Где-то несколько соседних деревьев срастались в непролазную чащобу, где-то поваленные лежали поперёк пути. Разумеется, деревья не были срублены, их валили природные обстоятельства, в коих человеческий фактор никак не замешан; непогода или старость ломали древесные стволы.

Влияние человеческого присутствия я вообще не заметил. Ни малейших признаков. Совершенно не представлял, что где-то ещё остались такие земли. В наше время народ, конечно, экологически хорошо воспитан, но какой-никакой мусор после себя всё равно нет-нет, да и оставляет… Где угодно, но не в этом лесу.

Да уж, я шёл по местности реально неисхоженной и воистину «пересечённой».

Закономерно, что в ней было много живности – вместо признаков человеческой расы мне всё время встречались следы зверей. Птиц вокруг наблюдалось немерено – и по слуху, и визуально. О засилье насекомин всяких, букашках-бабочках-комариках, и говорить нечего…