Зона Посещения. Сойти с обочины

Вокруг все было тихо и спокойно. Даже слишком. И это ему не нравилось. С другой стороны, он сумел выйти из неравной схватки целехоньким. Порез на плече уже затянулся, и странник, сняв затяжки, убрал «кровь сокола» обратно в «сохранник», один из специальных футляров для «зонников», инородных артефактов.

Вместилища зонного хабара служили не для сохранения добычи от повреждений; скорее наоборот, для ограждения биологических организмов от абнормального воздействия порождений Зоны. ИО, как традиционно издавна звались они в Троте.

Конкретно этот Инопланетный Объект заметно потускнел, но если зарядить его возле абнормальной локалки разновидности «полярная звезда», рядом с которой он обычно и возникает, то можно использовать повторно. Да и сейчас оставшейся силы хватит еще на полраза, на какое-нибудь не столь существенное ранение.

Да, в общем для всех Зон явлении – чужеродное жаждет уничтожить, сожрать, убить земное, нормальное! – существовали и исключения. Целительные для жизни, человека в частности. Словно Отчуждение периодически испытывало «муки совести» и как-то стремилось «загладить вину». Хотя на самом деле это человеческая логика пыталась найти какое-то удобоваримое объяснение.

Однако факт оставался фактом: в Зонах становилось возможным абсолютно все. Как губительное, так и спасительное…

Сталкер перезарядил магазин автомата и принялся взбираться по склону к вершине. Жирная зеленая растительность лезла прямо в лицо. То есть в переносном смысле, конечно, лезла; возле шевелящихся хищных дендромутантов человек не стал бы обустраивать стрелковую позицию. Эти же растения пусть и являлись частично мутированными, как и все в Зоне, но шевелиться могли разве что от порывов ветра.

Лето было в самом разгаре, солнце заметно припекало, и человек взмок, пока взбирался.

С по-прежнему поднятым забралом шлема он остановился на вершине. Хотел присесть на камень, но в пяти метрах от него потрескивала «розетка», и сталкер не решился. Не хватало еще получить высоковольтный разряд. Поэтому сел прямо там, где был, чтобы не торчать столбом на всеобщее обозрение; подложил под низ рюкзак и вытащил два бутерброда.

Бутерброды помялись и раскрошились из-за всех его кувырков и спуртов, и бродяга довольствовался разрозненными фрагментами, впрочем, не менее организму. Еще бы, ему наверняка приходилось голодать в ходках, опытный рейдер стопроцентно ведает, что такое двое, и трое, и четверо суток без пищи, и прекрасно знает ей цену… Любой, вне зависимости от вкуса. Запив проглоченные куски водой, сталкер вынул овсяное печенье. Добыл одно, посмаковал, остальные не трогал, пачку спрятал.

Окончив трапезу, вытер руки влажной салфеткой и насухо о траву. Салфетку-улику, возможный след, закопал в землю, мало ли… Потом вынул тот самый гаджет в бронированном чехле и под запись сказал:

– Следующий трек… Ноль три ноль семь двадцать девять. Этап холм Бычий Мозоль, локация Косые Поля, пройдено. Выдвигаюсь дальше.

Эта запись тоже не отличалась многословностью, как и предыдущая, хотя содержала все-таки несомненно больше информации. Сталкер явно не обладал привычкой изливать развернутые откровения и комментарии рекордеру. При этом успешно обзавелся «профессиональной привычкой» бывалых ходоков, которые слишком долго находились в одиночных рейдах.

Рано или поздно многие начинают беседовать сами с собой за неимением иных собеседников. Хотя некоторые сталкеры вполне уверены, что говорят с Зоной, на самом деле…

Спрятав гаджет, человек, не выпрямляясь в полный рост, осторожно спускался с холма по противоположному склону. Сталкеры обратно той же дорогой не ходят, это все знают.

Земля была скользкой, и странник, вооруженный и с увесистым рюкзаком, едва не потерял равновесие, однако удержался на ногах. Стиснув челюсти, сквозь зубы матерно выругался.

Внизу, готовые принять его с распростертыми объятиями, крутились «лопасти». Сравнимые по своей гибельности с ножами мясорубки, только длиной с уличный фонарный столб. А совсем рядом дышала «жаровня». Сталкер чувствовал ее угрожающее тепло справа, и оно вовсе не было теплом припекающего полуденного солнца.

Вдалеке, в лесу, каркнула птица. Лес от холма отделяла поляна, метров сто, крупная. Какая-то она была нехорошая, эта проплешина… Трава на ней почти не росла, абнормальных изменок сталкер подметил всего лишь четыре. Но все равно не понравилось ему местечко. Он даже остановился, чтобы осмотреться и решить, по какой траектории обойти поляну.

И в этот момент раздался леденящий кровь рев! И почти слитно с ним – человеческий крик!

На поляну из гущи леса что-то вылетело и упало.

Сталкер резко опустил забрало, приблизил «картинку» на внутреннем экране шлема и различил верхнюю половину человеческого туловища. За выброшенным ополовиненным телом из зарослей выдрался медведище. То есть мутант разновидности «винни-пух», один из самых широкоизвестных в Троте и за его пределами, «прославившийся» своей кровожадностью, злобностью и хитростью.