Зона Посещения. Тропами теней

Вдали на монотонной поверхности песков выделялся черный частокол явно искусственного происхождения. Я припал к окулярам бинокля и разглядел натыканные рядами длинные ветки кинжальных деревьев, на самые острия которых кто-то нанизал оторванные головы местной живности. Гниющие черепа поражали своим разнообразием. Тут были и самые свирепые из уже виденных нами тварюк, и те, с которыми нам еще только предстояло пересечься. В любом случае тот, кто это сделал, обладал не только завидной силой, но еще и разумом. Ибо было очень сомнительно, что обычный местный хищник стал бы заниматься подобной ерундой.

– Аборигены-иномиряне? – поинтересовался я.

– Как бы не так, – озабоченно промычал Аммонит, – это наши земляки.

– Люди?!

– А чего ты удивляешься? Это выбраться отсюда нельзя, а вот… Ну, если ты сюда попал, что мешало другим товарищам сделать подобное? Знаешь, сколько за все время здесь людей сгинуло? И не всех их местные твари тотчас на тряпки порвали.

– Я об этом как-то не думал, но это же здорово! – поспешил обрадоваться я. – Если здесь есть человеческое поселение, то валим туда! Отдохнем, с народом пообщаемся, о безопасных тропах спросим. А может быть, кто-то из местных нам помочь захочет? Будет у нас еще и проводник.

– О да-а-а, – протянул Арсений и повернул ко мне свой фейс с кривоватой улыбкой, – эти тебе помогут. Так помогут, что следующая палка в том ряду будет торчать с твоей головой.

– Что, все так плохо?

– Нет, еще хуже, – поспешил успокоить напарник. – Не хотел тебя печалить, думал, что мимо этихпройдем. Но, видать, не судьба…

Арсений еще с минуту рассматривал пески и барханы, изучая пространство на предмет наличия упомянутых «этих», но, не найдя ничего, убрал бинокль и сел на песок.

– Тут ситуация следующая, – напарник снял с пояса тесак и принялся прикручивать его к своему посоху, превращая его в боевую косу, – когда человек, прикоснувшийся к грани преломления, начинает переходить в этот мир, на него уже тогда могут наброситься местные паразиты. И зачастую происходит так, что «медуза» или какая другая «каракатица» впивается в ослабленный орган человека еще до того, как он завершит переход. И происходит неприятная накладка – место органа в этом пространстве становится занятым, и сам орган остается там, в нашем мире. А паразит оказывается внутри тела, впаивается в него чуть ли не на молекулярном уровне. И дальше два организма начинают жить в симбиозе. Получается существо с человеческим разумом и прожорливостью местного хищника. Чтобы жить, такому поврежденному организму нужно жрать,и жрать очень много. И еще из-за нарушения структуры ДНК эти люди постепенно мутируют, их тела трансформируются. А что касается человеческого разума, то, сам понимаешь, в таких экстремальных условиях он мутирует еще быстрее тела. Я видел одиночные экземпляры таких особей – фильмы про адских тварей нервно курят в сторонке. Чего только стоит человек, полностью или частично лишившийся кожного покрова, а вместо него получивший прозрачное желе «медузы». Представь себе – стоит рядом с тобой такой «красавец» и видит в тебе только еду. Но не так страшен черт, как черти, сбившиеся в стаю. Человек был и остается существом стадным. Так что самые ужасающие создания в этом чужом мире – люди, пусть и слегка гээмошные. Вот одно такое поселение раскинулось за теми барханами.

– Хочешь сказать, что простых нормальных людей здесь не бывает? – поинтересовался я.

– Может, и бывают, но за все эти годы мне ни один такой не встретился.

– Ясно. Так что, будем их атаковать? – Я перехватил пушку поудобнее.

– Хренушки! Умный в горку не пойдет. Обойдем это место холмами, а в пустыню сунемся тремя километрами южнее.

Сказано – сделано. Мы спустились под прикрытие возвышенности и двинули в обход, огибая аномалии и пугая случайных «треножников». Эти небольшие забавные твари, чем-то похожие на земных микроскопических гидр, все время норовили прокусить подошву моего берца, когда я наступал на их песчаную засаду. Тогда три гибкие чешуйчатые ножки резко взлетали вверх, вздымая фонтанчики песка, и крепко обхватывали ботинок. Но вкус земной резины их быстро разочаровывал. И в тот же миг хватка ослабевала, а расстроенная зверушка снова закапывалась в песок. В конце концов я привык к этим прикольным созданиям и даже пару раз специально наступил на их едва заметные засады. Но клянусь, что в самый первый раз я чуть натурально не обделался, ощутив, как что-то «нежно» обхватывает мою ногу.