Зона: проводник

– Так, капитан. Возьмешь взвод Рванцова и будешь держать северный тоннель. Большое помещение, что его перегораживает – хорошее место для засады.

– Разрешите идти?

Дубенко глянул на Реброва:

– Иди…

Ниндзя поднял кулак, останавливая группу.

– Что? – шепотом спросил Жека Зверек и тут же сам услышал приближающиеся шаги.

Ниндзя дал команду всем рассыпаться по коридору. Отреагировали сразу – кто за выступы, кто за ближайший поворот. Не успели найти укрытия только Ниндзя и Зверек. Из-за поворота вышли двое в военных бронекостюмах. Игорь открыл огонь, ему в ответ ударили два ствола, затем еще два.

Жека толкнул Ниндзю за угол, но все же одна пуля пробила плечо, другая попала в грудную бронепластину, а три следующих прошили Зверька навылет. Уже мертвое тело придавило раненого Игоря Ниндзю. Обойма ухватился за уцелевшую руку Ниндзи и потащил его глубже в укрытие. Цезарь и Капкан разом бросили две гранаты.

– Отходим, отходим!!! – орал Обойма, волоча раненого. Прогремели два взрыва.

Лютый и Атом переглянулись.

– Слыхали? – спросили они у остальных.

И, не сговариваясь, все рванули по коридору в сторону прогремевших взрывов.

Вот уже четко слышны автоматные очереди. Т-образный перекресток. Из правого ответвления доносился шум ожесточенного боя.

Подача и Стекло прикрывали. Внезапно из темноты левого ответвления ударила очередь. Подача дернулся назад и рухнул на пол.

– Юрок!!! – заорал Стекло и открыл ответный огонь.

Обойма услышал за поворотом стрельбу и резко обернулся. Он только закончил залеплять спецпластырем сквозную рану на плече Игорька. Пуля, попавшая в грудную пластину, прошла скользом, разорвав только защиту. Повезло тем, что первая попала в плечо и сталкера развернуло.

– Давай туда! – заорал Цезарь, указывая направо. Из-за поворота, откуда доносилась стрельба, вывернули сталкеры.

– Фу! – выдохнул Цезарь, опуская ствол. Это были Лютый с Ганнибалом, затем появился Степа Китай и Атом. Замыкал Стекло, отстреливаясь.

– Сюда! – махнул рукой Цезарь.

Капкан держал на прицеле коридор, откуда они отступали.

– Радько! Возьми Писаренко, Рабовера, и за мной! – скомандовал Дубенко.

Ребров увидел, что по коридору идет начальник штаба с тремя бойцами.

– Рванцов! – позвал он своего помощника. – Доложи обстановку Дубенко.

Ганнибал осмотрел все помещения.

– Твою ж мать! – выругался он. – Это – тупик!

Тоннель, куда они свернули, вывел в огромный, заваленный различным железным оборудованием цех. Из него выходили еще несколько коротких коридорчиков, заканчивающихся маленькими помещениями. Противоположный тоннель и тоннель с рельсами, уходившими под углом вверх, были обрушены.

– К обороне! – крикнул Лютый, а через секунду из тоннеля высыпали военные…

– Рванцов, Кусаев, Грызлов, с левого фланга пулеметчик! – кричал Дубенко, прячась за ржавым станком. Все трое достали гранаты и, прикрываемые огнем, стали продвигаться к месту, удобному для броска.

– Карпович, давай двоих на правый фланг! – крикнул начальник штаба.

– Китай, Китай!!! – орал контуженный Лютый. – Степа!

Атом подполз к Китаю и осторожно его перевернул, тот закашлял.

– Лютый, он живой! – кричал тоже контуженный Атом. Из-за станка появился военный и направил ствол автомата на Китая и Атома. «Вал» Ниндзи лязгнул затвором, и шлем вояки дернулся.

– Китай, Китай!!! Степа! – услышал Ребров и посмотрел на сидевшего рядом Дубенко. Тот набирал какой-то текст в ПДА. Ребров вынул из кобуры свой ГШ и резко приставил к голове начальника штаба.

– Ты что, капитан?! – округлил глаза Дубенко, и пуля пробила шлем навылет.

– Давно хотел это сделать, – сказал Ребров и вышел из укрытия. В десяти метрах, за другим металлическим хламом, прятались двое военных, стреляя короткими очередями. Они повернули головы к идущему в их сторону капитану и тут же осели с простреленными головами. В глубине цеха тоже звучали короткие автоматные очереди: остатки группы сталкеров сдаваться не собирались.

Ребров переходил от одного укрытия военных к другому, оставляя за спиной трупы своих сослуживцев.

– Э, зубастые! – так капитан называл Грызлова, Кусаева и Рванцова и сразу выстрелил. Чеку Кусаев выдернуть не успел. Рванцов выпустил короткую очередь, но она прошла мимо офицера, так как тот уже выстрелил прапорщику Рванцову в грудь.

Рванцов лежал на трупе Грызлова и кашлял кровью.

– Ты че, Ребров? Своих-то за что?..

– Я – Паша. Паша Война… – ГШ грохнул, Рванцов обмяк. – И вы мне не свои…

В цехе зазвенела тишина.

– Лютый! – заорал Ребров. – Ты меня слышишь?! Это Паша, Паша Война. Вояк здесь больше нет. Лютый! Китай! Вы меня слышите?!

– Как ты попал к военным? – крикнули ему в ответ из глубины цеха.

– Мы с вами одели бандюков в сталкерские костюмы. Потом вы оставили меня одного. Не забывая прикрывать. Вояки должны были увидеть, как я расправляюсь со сталкерами. Правда чуть все не сорвалось: они меня тяжело ранили… Но обошлось. Это сработало, мне поверили.

Из-за дальнего большого станка поднялся сталкер. Ребров снял шлем и вышел из укрытия.

– От тебя полгода не было никаких вестей, – сказал Лютый, снимая шлем.