Зона: проводник

Двое суток Сэт не приходил в себя. За это время сформированный отряд сходил на лодочную станцию. Тела погибших сталкеров сожгли, чтобы те не достались Зоне в качестве пищи или зомбаков, хотя пищей некоторые уже побывали. Отряду пришлось отстреливать смешанную стаю из слепых псов и кабанов.

Осматривая все здания в поисках тел сталкеров, на остатках крыши нашли бессознательное тело, им оказался Халява. Тот был тяжело ранен, но все же живой.

Когда закончили похоронные мероприятия, собрали все оружие, уцелевшее снаряжение и отправились в обратный путь. Вернувшись, узнали, что еще спасся Изгой. Он какое-то время прятался в лесу. А поняв, что военные не рыщут в поисках оставшихся в живых, отправился к Бункеру.

14

До замутненного сознания доходило далекое стрекотание. Человек дернул головой. В ушах послышался звук удаляющегося вертолета. Тяжело перевалившись набок, он открыл глаза. Все плыло.

«Где я?»

Сырость земли и порывистый ветер остужали тело. Его начало трясти. Человек попытался подняться. Ноги дрожали. Перед глазами появилась более–менее резкая картинка.

«Это сон?»

Пространство, огороженное бетонным забором с колючкой, по углам заборов вышки. Пустые одноэтажные здания с дырами окон.

«Где я?» – задал он тот же вопрос.

Свинцовое небо полыхнуло десятками молний, и из низких, тяжелых туч посыпал дождь. Его сила нарастала с каждой секундой. И вот уже мощный ливень заполнял земляные углубления грязными лужами. Мир вокруг в один миг потемнел, а освещением служили лишь вспышки молний.

Человек рванул к ближайшему зданию. Если, конечно, это можно было проделать в таком состоянии. Под ноги попало что-то мягкое. Запнувшись, человек полетел в большую лужу.

– Черт! – воскликнуло то, за что он запнулся.

Пузатый человек вскочил из грязевой жижи в ужасе.

– Кто здесь?!

– Что такое?.. Где я?.. – задал непонятно кому вопросы тот, за кого запнулись.

– Эй, ты кто? – трясясь от холода и страха, спросил пузатый. Лежавший приподнялся на руках. Его зрение начало настраиваться.

– Ты кто? – повторил пузатый, стуча зубами: одежда насквозь промокла.

– А ты кто? – лежавшему удалось сесть.

– Кравчук.

– Кравчук? – удивился тот, за кого запнулись. Он поднял воротник своего дорогого костюма, хотя в этом не было никакого смысла. Вся его одежда тоже промокла насквозь. – Кравчук, где мы находимся?

– Красенский? Дмитрий Иванович? – удивленно спросил Кравчук.

– Да, Кравчук! Где мы, черт возьми, находимся?! – взорвался замерзший человек.

Свиноподобное создание с толстым пузом подошло к сидевшему и подало руку.

– Пойдемте, Дмитрий Иванович, укроемся в том здании, – указал он в направлении едва заметно светлеющего прямоугольника.

Красенский ухватился за руку и через силу поднялся.

– Последнее что я помню, как сел в машину со спецурой, – вспоминая вслух, шел тот за Кравчуком. – Это была Контора.

– Меня тоже Контора повязала, прямо в машине. А дальше – ничего…

– Валерия Борисовича тоже взяли, но не знаю, куда его…

И как будто ответом на вопрос они услышали крик слева. И этот голос был им знаком.

–Суки! Вам всем трындец! Вы не знаете, с кем связались! Я, бля, таких людей знаю!..

Красенский тут же изменил направление.

– Валерий Борисович, Валерий Борисович! – перекрикивал он буйствующую непогоду. – Это я, Красенский.

– Иваныч, это че, кошмарный сон?! – схватился тот за поданную руку и тут же с криком боли снова упал в грязную лужу. – Моя нога! Суки! Я их самолично на шнурки порежу! – рычал обрюзгший человек в халате.

Кравчук и Красенский взяли под руки раненое, орущее тело и потащили к зданию. Это была казарма – длинное помещение с множеством железных, искореженных, двухъярусных кроватей. Там, куда они вошли, с торца не было стены и крыши. В конце заваленного разным хламом помещения вспышка молнии выхватила из темноты закрытую дверь. И как раз в той стороне уцелели перекрытия.

Дверь изнутри оказалась чем-то придавленной. Кравчук чиркнул зажигалкой и тотчас прикрыл пухлой ладошкой колышущееся на ветру пламя, удержав спасительный огонек от порыва ветра. Дмитрий Иванович со всего маху врезался в дверь плечом, баррикада немного поддалась. И только с третьего раза они смогли протиснуться внутрь.

Комната примерно десять на десять. Два окна заколочены досками. Две кровати, стол, стулья, несколько шкафов. И ко всему этому интерьеру – два иссохших трупа. Один лежал на кровати, другой сидел, уперев голову в столешницу.

Когда Дмитрий Иванович закрыл дверь и вернул баррикаду на место, заговорил Кравчук:

– Я знаю, где мы находимся. Мы в ЗОНЕ…

От услышанного даже мужик в халате перестал материться.

– Че ты несешь, Кравчук?! – попытался успокоить нервную дрожь Красенский.

Кравчук пожал плечами, мол, не верите – не надо:

– Посмотрите вокруг…