'Зона с нами' (сборник) (СИ)

   Вечный Сталкер довольно ухнул, и налил по второй. Так повторилось несколько раз, пока мы, втроём, не приобрели совершенно умиротворённое состояние. Пили молча, каждый за своё. Вкус отменнейшего коньяка, умиротворённость, подтолкнули меня совсем в иной мир. Где не было места стрельбе в людей, и не очень людей. Где было много света и безопасности.

   Вот, я маленький, возвращаюсь из пионерлагеря домой. Дома всё как обычно, только разложена на обеденном столе в зале чёрная смородина. От неё исходит одуряющий аромат. Пахнет резко и необычно для дома. Бабушка собралась делать варенье. И сама квартира выглядит несколько иначе. Стены, вдруг, раздались в стороны, потолок, с тоненькой трещиной, будто стал ближе. Это мой родной дом, но за время моего отсутствия, он будто стал больше и напитался незнакомыми запахами. Мы - вся семья, в сборе. Дедушка, с его загадочной полуулыбкой, Бабушка Ольга Фёдоровна, та - которую я ценю и уважаю на уровне инстинктов, Тётя Ира, и, разумеется, Мама. Мы все сидим за раздвинутым столом в зале, и поглощаем вкуснейший бабушкин пирог с рыбой и капустой. Майонез, ещё советский, черпаем чайными ложечками из одинаковых баночек с сине-белой этикеткой "провансаль", и с превеликим удовольствием, поглощаем изготовленное бабушкиными руками лакомство.

   Уже гораздо позже, лет на пятнадцать, я понял, что ни одна, даже самая любящая меня женщина на свете, к великому моему сожалению, не сможет создать пирог, хотя бы отдалённо-близкий к тому, что делала Бабушка. Для этого нужно вложить всю Душу в то, что делаешь. Сам рецепт вроде бы прост, но без души, пуст и холоден. Разумеется, сейчас, Я, уже не помню какую рыбу, использовала Бабушка, но вкус её пирога, буду помнить весь тот отрезок жизни, что мне остался.

   - Да ты, сталкер, кажется не здесь! - Голос Семецкого выводит меня из череды воспоминаний. Его убедительный, рокочущий, словно у Чкалова, басок, выводит меня из пелены воспоминаний. Он явно удивлён, а доктор, похоже, совсем невозмутим.

   - Знаете, мужики, давайте выпьем за нашу память о детстве.- Со стороны слышу я собственный голос.

   Бокалы со звоном сходятся в центре стола и терпкий напиток, обжигая гортань, стремится к желудку.

   - А знаешь, наш общий друг, ругал тебя. - Семецкий шутя, грозит пальцем. Я недоумённо смотрю на него. Мы с ним знакомы то, часа четыре, ну, может на полчасика больше. Откуда, ёкарный бабай, у меня с ним общие знакомые? Не, ну Доктор конечно, да, так он вот рядом, и вроде как не ругает.

   - Который? - Осторожно спрашиваю я, а сам не знаю, хочу ли я слышать ответ...

   Не ищите Чернобыль 8 на карте, ни на гугл мапс, ни на яндекс картах, бесполезное занятие. Его там нет. До образования Зоны его не существовало вовсе. Был, какой то там номерной ж\д. разъезд и пять искусственных ставков, для полива окрестных полей. Когда появилась Зона, военные устроили тут перевалочную базу и несколько крупных складов ГСМ и военной техники. Постепенно хозяйство расширялось, появился посёлок для семей офицеров и вольнонаёмного персонала. Через несколько лет, о нём уже упоминали, как о посёлке городского типа, а к 2016 году, стали называть городом.

   Городок, конечно небольшой. Куча панельных домов, расставленных как попало, и хотя жителей всего тысяч тридцать, инфраструктура развита очень даже прилично. Есть школа, несколько детских садов, госпиталь, а широченный проспект им. Вернадского делящий город надвое, устроен так хитро, что при необходимости, на него легко сядет военно-транспортный самолёт. Есть даже приличных размеров парк развлечений, библиотека, кинотеатр и всякие бары-рестораны.

   Пожалуй, единственное чего в городе нет - это милиция. Порядком в городе занимается военная полиция.

   Я обосновался в небольшой однокомнатной квартире на Весеннем бульваре. Место тихое, и до бара "ЮКСА", всего пять минут пешочком. Вообще-то, бар называется "УХА", он расположен на берегу ставка, где специально разводят рыбу, отсюда и название. Как-то, один полковник из сводного натовского дивизиона, очень шумно справил в баре своё пятидесятилетие. В результате чего, в военной полиции образовался протокол, в котором чёрным по белому было записано: "Находясь на отдыхе в заведении "ЮКСА", полковник, будучи в нетрезвом виде, подвергся нападению со стороны местного населения...". Дело было шумным, полковника того перевели подальше, а бар с той поры называют ЮКСА.