Зона Салам (СИ)

Сны были обрывистыми и тревожными. Сергею виделись какие-то облезлые хари, бегущие без рельсов поезда, люди, без лиц и пальцев, а потом и совсем уж какой-то бред. Над ним висело огромное пушистое облако, к которому был приставлен один конец пожарной лестницы, основанием же, она упиралась в живую кашу копошившихся мохнатых существ. Посреди лестницы висел Серега, судорожно перебирая руками о перекладины, он пытался подняться наверх. Каждый раз, когда облако было уже рядом, лестница неожиданно складывалась, твари нетерпеливо стучали крысиными хвостами и Сергей, холодея от пота, вновь рвался к спасительной высоте. Это длилось бесконечно долго, пока наконец, Птица рывком не вскочил на заветную, клубящуюся снегом шапку. Потея от усилий, он втащил за собой лестницу и попытался отдышаться. Когда же Сокольских осознал, что облако это - огромный клуб радиоактивной пыли, оно гнилостно лопнуло под ним и он, вместе с лестницей полетел в чавкающий внизу, ад.

Резко открыв глаза, Сокольских проснулся. Было уже утро, за окном пели птицы и грохотала металлическая стремянка. В свете (впервые за все это время) выглянувшего солнца, он снова осмотрел комнату. Она была такою, какой он оставил её вчера. На столе лежали сморщенные сухофрукты, на плечиках вешалки болталась высохшая с вечера одежда, да все так же подпирал дверь один из стульев. Присев на второй, Сергей похрустев суставами заставил себя сперва съесть плитку шоколада, запил ее водой и только потом закурил. Часы показывали четверть десятого. Необходимо было провести этот день с пользой, так что, несмотря на сильное желание поспать до обеда, он оделся, умыл и поскреб бритвой мятую физиономию, после чего спустился вниз на улицу. Здание пансионата представляло собою букву «П», верхней перекладиной обращенной в сторону дороги. Во внутренний двор оздоровительного комплекса, образованного правым и левыми крыльями строения, выходили лестницы по одной из которых Птица и вышел на свежий осенний воздух.

Асфальтовые дорожки, дикие груши, ветки рябины - маленький парк жил своей неторопливой жизнью. Возле трансформаторной будки, в распределительном щитке, возился человек. Распахнутая дверца с облезлыми буквами «ЩР-7» скрывала его лицо и плечи. Алюминиевая стремянка, разложенные инструменты и «твою мать, да что ж такое...» выдавали серьезность мероприятия. Сергей подошел поближе и заинтересованно окинул взором происходящее.

Молодой мужчина  в спецовке 70-ых годов, с характерной надписью «БАМ» на рукаве, осторожно тыкал индикаторной отверткой в недра трансформатора. - Бог в помощь, - поприветствовал его Птица. - Не отказался бы... - Мужчина отложил отвертку и задумчиво почесал затылок.

- Всё утро колупаюсь. Не пойму: то ли от воды закоротило, то ли реле от старости накрылось...

Сокольских заглянул в щиток, осмотрел его и, взяв отвертку, кивнул на трансформатор:

- Разрешишь? - А шаришь? - вопросом на вопрос ответствовал электрик. - А то! Пятый разряд, до «штуки» допуск, - и Сергей начал деловито свинчивать заднюю крышку. - Ну, тогда валяй. А то, если честно, у меня уже руки ходуном ходят. Электрик достал из кармана сверток с семечками и принялся их неторопливо лузгать. Закрашенные толстым слоем краски болты поддавались с трудом. Открутив восемь штук, Сергей снял крышку. - Ну что там? - Похоже, предохранитель сработал да и прикипел, чистить надо, а так нормально вроде. Птица постучал отверткой по металлу, и с предохранительного реле посыпалась труха нагара. Зачистив контакты до блеска, поставил все обратно, посадил крышку на два болта, а остальные кучкой сложил сверху. - Дальше сам, - улыбнулся Сергей и вытер руки о протянутую ветошь. Электрик склонился над щитком, чем-то щелкнул, и оттуда тотчас, жизнерадостно загудело.

- Вот спасибо, выручил, - электрик пожал Сокольских руку и представился, - Сашко, кореша кличут «Мангуст». Но это длинно, поэтому можно просто «Манга». - А почему «Мангуст»? - полюбопытствовал Серега. Мужчина докрутил болты, захлопнул щиток и стал собирать инструменты:

- Да я в свое время по стране поколесил, аккурат после развала «нерушимого». Так вот в Средней Азии, мы ЛЭП высоковольтную тянули, с бригадой. То да се, пески, барханы... Змей я наловчился там ловить. У меня от природы реакция была отменная, так веришь, кобру голыми руками хватал, вжииих! Она даже среагировать не успевала, как я ее за горло цап! И ваших нет, а уж на что она, змеина, шустрая. Потому и прозвали «мангустом». Да только... - он сплюнул, вспомнив что-то нехорошее, - лет пять назад, «на грудь» принявши, полез я вот в такую же хрень, - Сашко кивнул на трансформатор.

- Ну, по пьянке «дугу» и словил. Тряхнуло так, что когда на землю шваркнулся, только ботинки дымились. После этого, не то, что реакция, моргать с получасовой задержкой стал.