Зона Справедливости

— «В определённых кругах, — невозмутимо зудел Борька, — упорно циркулируют слухи, что наш тихий провинциальный городок выбран некой спецслужбой в качестве испытательного полигона, где специально обученные сотрудники приступили к уничтожению преступных элементов, якобы, руками самих преступников. Тогда становится понятной беспомощность, а точнее — вынужденное бездействие милиции…»

Колодников мог поклясться, что «определёнными кругами» автор статьи скромно величает самого себя. Слушатели зашевелились, зашумели.

— То есть сами же менты их и мочат!.. — проскрипел тенорок над самым ухом. — Ловко!..

— Правильно!.. Правильно!.. — тряся морщинами, закричал уже знакомый Алексею кровожадный пенсионер-ветеран. — Давно пора!.. Дошло наконец!.. А то придумали, понимаешь: чикаться с ними, с поганцами!..

— Да погоди ты, отец! Не шурши…

— «Впрочем, полковник Лепилин такую возможность отвергает категорически…»

— Ну ещё бы! — злорадно взгоготнул кто-то. — Что ж он, сам себе враг, что ли?..

Колодников, сообразив, что ни одной из трёх газет (первая — в чтении, остальные ревниво прижаты к доминошному столу Борькиным локтем) ему не завладеть, устремился к выходу на проспект, где, разорившись, приобрёл в ближайшем киоске не менее увесистую пачку.

Первую газету он нетерпеливо развернул ещё на улице. Ею оказалась местная «Правда». Бывший партийный орган, естественно, осуждал разгул преступности и вовсю клеймил демократию устами читателей. О самих событиях упоминалось довольно скупо, с постоянными ссылками на мнение милицейских чинов. Впрочем, даже и простого перечисления фактов было для Колодникова более чем достаточно.

Пять убийств позавчерашней ночью. Четверо пострадавших — из группировки Архитектора. Личность пятого не установлена. Избиты, порезаны и подстрелены ещё четырнадцать человек, в их числе — глава совета директоров и охранник скандально известного инвестиционного фонда «Россиянин». Все преступления совершены в различных частях Центрального района около полуночи…

— Ну что ты читаешь? Что ты читаешь? — прозвучал сзади с насмешливой укоризной знакомый голос, и Колодников, обернувшись, увидел сутулого и узколицего Пашу Глотова, в прошлом — сокурсника, а ныне — заведующего отделом «Городских ведомостей».

— Привет, — сказал Паша. — Ты чего это макулатуры накупил? Денег, что ли, некуда девать?

— Та-ак… — вместо приветствия молвил Колодников, зловеще глядя ему в глаза и медленно сворачивая газеты в тугую дубинку. — Вот кого я сейчас убивать буду…

— Прямо здесь? — с лёгкой тревогой полюбопытствовал тот. — Может, лучше стрелку забьём?.. Кстати, а в чём проблемы?

— Вы что ж, сукины дети? — в сердцах сказал Алексей. — Совсем уже нюх потеряли? На своих кидаетесь? Я с ним, понимаешь, чуть ли не на одном горшке сидел, а он меня теперь в уголовную хронику вставляет!..

— Погоди-погоди! — ошеломлённо перебил его Паша Глотов. — Кто тебя куда вставил? Ты о чём вообще?..

— «Ведомости» ваши. Во вчерашнем номере…

— Нет уж, пардоньте! — с достоинством отвечал Паша. — «Ведомости» уже месяц как не мои!.. Вот так замочат сгоряча, не разобравшись…

— А! Так ты ушёл, что ли, от них? — сообразил Алексей.

— Я ж тебе говорю: месяц назад. Я теперь, старик, заместитель редактора газеты «Спокойной ночи».

Колодников заморгал.

— «Спокойной ночи»?

— Классное название, скажи? — просиял Паша. — Погоди, дай срок, «Вечёрку» за пояс заткнём. А чем тебя «Ведомости»-то обидели? Ах, да!.. Уголовная хроника… Что? Убил кого-нибудь?

— Да если бы!

— Хм… — Паша озадаченно огладил выдающийся хрящеватый нос. — В каком, ты говоришь, номере?

— Во вчерашнем…

— Странно… — усомнился Паша. — Вчерашний я, вроде, просматривал… Не было тебя там…

— Да фамилии-то не было, — с досадой сказал Колодников. — Написали: программист, проживающий в том же доме…

Паша Глотов вытаращил глаза, потом заржал.

— Кто? Ты программист? Да ты ж полгода назад дисплей с плейбоем путал!..

— Полтора, — проскрипел Алексей. — А полгода назад я уже верстал вовсю…

Худое Пашино лицо состояло в основном из носа и ушей. Остальное как-то не воспринималось. Лицо журналиста. Чутьё и слух…

— Ты сейчас никуда не торопишься? — спросил вдруг Паша.

— А что?

— Да хотелось бы поподробнее об этой заметке… Ляп какой-нибудь?

— Всего-навсего объявили главарём мафии, — холодно сообщил Колодников.

Заместитель редактора присвистнул.

— Слушай… — сказал он. — По пивку вроде холодновато будет… А что если по кофейку, а? Тут бар неплохой через квартал… Кстати, вчерашний этот номер «Ведомостей» у тебя с собой?

Колодников взялся за карман куртки. Кажется, газету он оставил на столе у опера… А, нет! Оказывается, забрал…

— С собой, — буркнул Алексей. — Вот она. Только имей в виду, деньги я все потратил на жёлтую прессу…

* * *

Бар «У Оксаны» и впрямь оказался приятным местечком. За стойкой хозяйничали два долговязых молодых человека со скучающими нагловатыми глазами, похожие, как близнецы. Кто из них был Оксаной, неясно. В одиночку Алексей ни за что бы не переступил порог подобного заведения. Бары, как и кабинеты, его почему-то всегда отпугивали…