Зона ужаса (сборник)

По дальней полосе проехала малиновая «девятка». За ней полз грузный мусоровоз, мерцая желтыми огнями габариток из-под кузова. Октябрьский утренний морозец начинал проникать под куртку, щекотал за ушами. Солнышко вроде бы и встало, поднялось уже над крышами, а вроде и нет еще, не проснулось будто, потягивалось, оттого и свет блеклый, как через салфетку просеянный, расплескавшийся. По-осеннему свежий воздух пах озоном. И время в нем застыло, залипнув мухой в янтарной с багровыми отблесками капле. Клонило в сон.

– А что, мать, не подскажешь, который час? – насилу отлип Артем от столба и обратился к бабке. Та даже головы не повернула. – Але, Хьюстон, прием, у нас проблемы. Как слышно? Я говорю, время сколько, мать?

– Часы пропил, что ль? – донеслось в ответ.

Но синий плащ ожил, складки зашевелились. «Да в них же, наверное, прошла вся ее жизнь, в этих складках», – ужаснулся про себя Артем. Через секунду перед ним возникла синяя же «Моторола», допотопная дешевка с примитивным чэбэ-монитором – подарок заботливых внуков, не иначе.

– Сам глянь, мне очки одевать надо.

– Надевать, – автоматически поправил Артем, всматриваясь в миниатюрный экран. – Черт, уже восемь! Мать, а позвонить не дашь?..

– Ишь чего придумал, – старуха проворно сунула руку в карман. – Дай такому, и поминай как звали, знаем!

– Ну и ладно, – не стал он спорить. – У пацана спрошу. Слышь, малой. Малой, затычки-то из ушей вынь, к тебе взрослые обращаются!

В это время из сизого тумана на перекресток выкатила маршрутка. Обычная серая «Газель» с широкой полосой грязевых брызг над колесами и надписью на клейкой ленте поверх лобового стекла, начинавшейся с TRANS. Название фирмы? «Транзишен», «трансауто» какое-нибудь. Культурно обождав, пока сигнал светофора сменится на зеленый, машина неспешно преодолела метров двадцать темного, сырого дорожного полотна.

В тот момент, когда, шурша шинами, маршрутка замерла перед Артемом, в небе раздался слабый, но отчетливо слышный треск – отголоски минувшего ненастья. Он вспомнил, что в пьяном бреду, который едва ли можно сравнить с нормальным здоровым сном, вроде бы слыхал, как гремело. Вроде как даже и вспышки молний отсвечивали на потолке. Но все равно было что-то зловещее в том, как медленно, молчаливо, в сопровождении только этого странного электрического треска «Газель» прекратила движение у самой обочины. В голове почему-то всплыл детский стишок, страшилка про гробик на колесиках, который «едет за тобой, едет за тобой, едет за тобой – приехал!»

Номер маршрута Артем не сумел прочесть из-за грязи на лобовом стекле. Какая, впрочем, разница? Отсюда, с окраины, трасса вела прямо в центр, так что мимо офиса не проскочишь. Он шагнул вперед, синий плащ с юнцом тоже подскочили. С картонки на двери кривоватая трафаретная надпись предупреждала: «Аткрывается автоматически». Однако старуха все равно захлопала рукавами плаща о борт в поисках ручки, что-то недовольно бубня себе под нос. Артем легко представил, свидетелем какой сцены станет внутри салона: возмущение, шум, ругань, «у меня проездной, инвалид второй группы, всю войну прошагала». У пацана наушники, ему легче… Артем предпочел бы оградить себя от всего этого, устроившись на одном из двух мест впереди, рядом с водителем. Вот только, посмотрев через заляпанное коричневым, будто дерьмом измазанное, стекло, увидел, что там уже занято. Кто-то сидел, отвернувшись от окна так, что, кроме копны темных спутанных волос, ничего не видно. Чудилось: длинные волосы будто бы слипались с окошком, слово врастая в покрывавшие стекло разводы.

«Ладно, хрен с вами, белые люди, – подумал он. – Поеду, как ниггер, с остальными, послушаю с утра концерт по заявкам».

Наконец дверь открылась, издав протяжный хлюпающий звук, похожий на тот, который раздается, если во время простуды ненароком втянуть носом воздух вместе с соплями. Толстуха в плаще, громко кряхтя, протиснулась внутрь, за ней шмыгнул школьник. Последним, сплюнув подступившую ко рту желчь на асфальт, проскочил Артем. Дверь закрылась за ним плавно и – слава богу – теперь уже беззвучно, как смыкаются, реагируя на датчики, створки дверей в торговых центрах или отсеки космических кораблей в старом кино.

Артем окунулся в тепло. Несмотря на ранний час, салон был прилично набит, а вот кондиционер, похоже, не фурычил. Ну ты же не думал, что все будет лайтово, Темыч? Иногда приходится поднапрячься, ага! Густой, застоявшийся воздух пах потом и еще чем-то омерзительным, кислым, да так сильно, что у Артема на мгновение потемнело перед глазами.