Зона: война

Тот посмотрел в указанном направлении, затем оглядел окружающее пространство. Чисто.

– Что ж, Ходун, веди. Чем быстрее мы уберёмся с полей, тем лучше…

* * *

Жизнь на блокпосту кипела.

– Где капитан Гринько? – спросил молодой солдат у ефрейтора Крутько.

– В казарму зашёл.

Солдат рванул в указанном направлении.

– Так, эти столы убрать. Сюда добавить двухъярусных коек, – раздавал распоряжения капитан.

– Товарищ капитан, товарищ капитан! – влетел молодой солдат в казарму. – Едут!

– Хорошо, – и уже на выходе крикнул через плечо. – Живей шевелитесь!

Капитан бежал к КПП, через который уже проезжала колонна машин. В связи с особым распоряжением, на каждый блокпост последней линии периметра вокруг Зоны отчуждения были прикомандированы отдельные роты.

Головная машина колонны остановилась у здания штаба, если можно было так назвать одноэтажный деревянный дом. Задняя дверь открылась, и оттуда вышел военный в звании подполковника. Капитан подлетел к старшему офицеру и резко приставил руку под козырёк:

– Здравия желаю, товарищ подполковник! Капитан Гринько, командир пятого блокпоста, десятой линии!

– Расслабься, капитан, – махнул рукой офицер и посмотрел вверх. В вышине, по голубому бездонному небу плыли небольшие перистые облака. – Перед генералами будешь так выгибаться. Ты мне скажи, готов принять шестьдесят бойцов?

– Так точно, товарищ подполковник!

– Тебя как звать, капитан? – подполковник обошёл штаб и посмотрел на обработанные грядки.

– Ильёй, – растерялся капитан.

– Я смотрю, Илья, у тебя тут хорошо, своя зелень. Огород в полном порядке. Чистота. Оно и понятно, два километра от города. Можно сказать – цивилизация.

Капитан стоял, не понимая, что не нравится старшему офицеру. Ведь действительно, чистота везде и порядок…

– Я как-то был на второй линии… Не пустило начальство моё на первую. Говорили что там очень опасно, ну да Бог с ним. В общем, у них, на второй–то, полная разруха. Не знаю, как солдатики там живут… Взгляды дикие, как у зверьков, сами грязные. Питаются давно просроченными пайками, вода вонючая. Ужас, да и только… – подполковник задумался, капитан ждал.

– Товарищ подполковник, разрешите обратиться? Младший сержант Диденко, – представился молодой сержант, замерев у угла здания.

– Да, сержант.

– Разрешите располагаться?

– Капитан, у тебя кто зам? – спросил старший офицер.

– Лейтенант Коновалов.

– Сержант, найди лейтенанта, пусть он покажет, куда вас заселят.

– Слушаюсь! Разрешите идти?

– Иди.

Младший сержант развернулся через левое плечо и скрылся за зданием.

– На чём я остановился?.. – словно сам у себя спросил подполковник. – Слушай Илья, а ты женат?

– Девушка есть.

– Здесь, в городе?

– Так точно.

– Жениться надо пока молодой… Детей рожать. Ведь не всё так плохо, как на первых линиях… Мир-то прекрасен!

В один миг окружающее пространство изменилось, поменяв яркий радостный цвет на серо-жёлто-коричневый, тут же на свинцово-синий, а в следующую секунду всё стало чёрно-белым и мир замер… Исчезло пение птиц, прекратился ветер, замерли отклонившиеся ветерком в сторону ветки. Остановились облака. Даже, когда-то сизый, выхлоп машин словно застыл в стоп-кадре. Двигались только люди. Солдаты, шедшие в колонну по два за лейтенантом, остановились и вертели головами.

– Ты это видишь?.. – спросил встревоженный подполковник у капитана.

– Да, – таращился во все стороны Илья.

– Это что за галлюци… – не договорил старший офицер, и окружающее пространство мгновенно смазалось.

Капитан открыл глаза. На него смотрело голубое небо с редкими перистыми облаками.

«Где я?» – он сел. Слева здание штаба, прямо – две казармы, в которые идут солдаты. Как-то странно идут. Капитан мотнул головой, зрение настроилось и он увидел лежавшего лицом вниз подполковника…

– Товарищ подполковник! – Илья тяжело поднялся, и перевернул старшего офицера. Правая сторона лица была в крови.

– Врача! – заорал капитан. В этот момент лицо подполковника страшным образом изменилось, и острые длинные зубы монстра впились в шею Ильи.

Долговец шёл по коридору, пространство вокруг гудело, как огромная подстанция и рябило белыми «мухами». Бетонные стены с канатами кабелей у потолка тянулись вглубь. Освещения не было, прибор ночного видения его бронекостюма спасал. Сталкер пошёл вперёд. Поворот налево, дверь. Толкнул. Вспышка.

Большое обшарпанное помещение, высокие потолки, с которых свисают потухшие лампы. В одно мгновение лампы вспыхнули ярким светом. Затем вспышка словно потянулась от глаз назад в висевшие лампы, всасываясь в них. Пятно света отпечаталось на сетчатке глаза, смотреть стало больно, и долговец закрыл глаза. Было ощущение, что ожог остался в мозгу.

Боль заставила разлепить веки. Серое пространство продолжало рябить белыми «мухами», но это неважно, главное эти жёлтые с кровавыми прожилками глаза за стеклом маски.

От немигающего взгляда мозг раскалывался.

«Оставь меня!» – раздался немой крик человека и он отключился.

Пуля сидел на кровати весь в поту. На противоположной койке, таращась на друга, сидел Эдик.