Зона заражения

– Десять баранов и коз, два коня, одного из них мы забили на еду. – Он не сказал про убитых подростков.

– А деньги? Опиум?

– Вот…

Абу Хамза посмотрел и расхохотался еще громче.

– О Аллах, и это все?

– Там шли очень бедные люди. Аллах свидетель, я ничего не утаил.

– Амир будет недоволен. Вон, смотри…

Абу Хамза показал на сидящих на корточках людей.

– Они ждут, пока их родственники или хозяева не привезут деньги. Если они не привезут – мы их расстреляем. Понятно?

– Понятно. Эфенди… а как отличить рафидита?

– А ты не знаешь?

– Нет.

– Пошли со мной.

Они подошли к группе людей, и по приказу амира – от нее отделили человека и подвели его к ним.

– Смотри, – сказал Абу Хамза. – Сначала ты должен спросить его имя. Если его имя Али, можешь убить на месте, если ты думаешь, что он может быть шиитом[174]. Как твое имя?

– Рамзан, господин.

– А кто твой отец?

– Шариф, господин.

– Скажи свидетельство.

– Ла Иллахи илля Ллах Мухаммад Расуль Аллах…

– Рафидиты, – сказал Абу Хамза, – очень хитрые, но когда их не слышат, они обязательно в шахаду добавляют приветствие Али. Это придание Аллаху сотоварища, за это надо убить на месте, как только ты услышал это. Понятно?

– Понятно.

– В какое медресе ты ходил?

– У нас не было медресе, господин.

– А кто учил тебя религии Аллаха?

– Моя мать и мой отец учили меня, господин.

Абу Хамза вместо ответа поднял автомат и начал стрелять в человека, стоящего перед ним на коленях. Сулейман успел отпрыгнуть и не запачкался кровью.

– Вот он и попался. Он сказал, что мать его учила религии Аллаха. Значит, он залим и бидаатчик. Смерть ему!

– А как отвечают рафидиты?

– По-разному, обычно они врут. Если ты видишь, что он врет – убей его. Лгать харам.

Сулейман опять-таки благоразумно не спросил, а как понять, что он врет. Он уже понял, что есть вопросы, задавать которые не следует…

Поскольку разговор опять свернул на что-то нехорошее, Сулейман достал рацию и начал вызывать своих людей. Они не ответили…

Абу Хамза ждал, пока он вызывает, потом спросил:

– Не отвечают?

– Нет.

Гортанным криком он подозвал одного из своих людей.

– Абделсалам и его джамаат пойдут с тобой. У них есть пулемет…

Абделсалам действительно был вооружен, и вооружен хорошо – у его джамаата был ПКТ, кустарно переделанный в ручной на какой-то фабрике. И в его джамаате было четырнадцать человек, что было хорошо по нынешним временам. Они сели в машину и поехали…

Грохот выстрелов они услышали еще издалека…

– О Аллах, вперед! – крикнул Сулейман.

Они ускорились, свернули на дорогу, по которой и выставлялись на позицию. Уже стемнело, по горам били трассеры, это было видно даже отсюда.

Они подскочили к окопам, которые выкопали бойцы Сулеймана, – окопы были по колено, но амир Ильяс учил их, что копать окоп ваджиб (обязательно).

– За машины! За машины!

Пригибаясь, Сулейман перебежал к окопам.

– Все целы?

– Рахмон и Вали шахиды, инша’Аллагъ!

– Раненые?

– Хвала Аллаху, нет.

Сулейман понял, что бил снайпер.

– Не высовываться! Когда это произошло?

– Когда стемнело, эфенди.

Часов не было, и точно время сказать никто не мог.

– Откуда?

– С горы, эфенди…

– А пулемет?

– Не отвечает…

– Не высовываться! Прекратить огонь!

Сулейман перебежал к машинам, за которыми прятались Абделсалам и его люди. Абделсалам как раз сунул в рот щепоть насвая, сплюнул…

– У меня двое шахиды и пулеметная позиция молчит.

…

– Это, наверное, кяфиры. Стреляли потемну.

Абделсалам снова плюнул.

– Рашид, проверь…

Джамаат разделился надвое. Несколько бойцов под прикрытием машины пошли вперед. Пулемет остался на месте, чтобы поддержать их огнем в случае чего…

Пулеметный расчет они нашли на горе, там, где он и должен был быть. Все – шахиды. Ни у одного из них они не обнаружили огнестрельных ранений, одного, кажется, задушили, еще двоих – зарезали. Похоже, что ни один даже не успел выстрелить.

Сулейман увидел, что они так и не потрудились как-то оборудовать свою позицию. А ведь он им говорил…

– Аллах Всемогущий… – сказал он.

Рашид, как и его амир, сунул за щеку катышек насвая.

– Это не кяфиры, – сказал он, – местные. Они часто так делают, шайтан их забери. Навострились воровать овец, потому и умеют тихо подбираться. Местные. О, Аллагъ…

Раздался звук, похожий на сильный шлепок, и Рашид полетел на землю.

– Снайпер!

Один из людей Рашида бросился к пулемету, залег за него. Но пулемет почему-то не стрелял.

– Шайтан!

– Ложись! – заорал Сулейман. – Снайпер справа!

Щелкнуло, шлепнуло, из темноты, неизвестно откуда прилетели еще пули, и пулеметчик ткнулся лицом в землю прямо у пулемета, так и не открывшего огонь!

– Аллах Акбар!

Еще один моджахед поднялся на коленях, открыл огонь из автомата и почти сразу упокоился навеки.

Снизу открыл огонь пулемет Абделсалама.

– Не стрелять! – срывая голос, кричал Сулейман. – Окапываться! Окапываться!

Снайпер больше так и не проявил себя. Они пролежали всю ночь, углубляя по возможности свои стрелковые ниши и до боли вглядываясь в темноту – не ползут ли, подбираясь все ближе и ближе, терпеливые, жестокие, узкоглазые люди с острыми как бритва ножами – пчаками и пастушескими арканами…