Зона затопления

Когда собирался, летел, уже вел мысленно с Михаилом Егоровичем беседу. Пусть грустную, но откровенную, и потому лечащую. И бывший командир представлялся ему по-прежнему крепким, старшим, а потому и более сильным, и Шулин ждал от него слов поддержки, советов, заранее их словно бы слышал. А оказалось… Потянуло подняться и начать уборку, хоть он и не очень-то умел этого делать. Мусор вынести, посуду помыть, подмести пол…

– Ты… слышал… безработный теперь, – медленно произнес Михаил Егорович и пристально посмотрел на Шулина, и по этому взгляду Шулин наконец почувствовал, что перед ним действительно его бывший командир.

– Не совсем… На трудовой договор перевели.

– И что теперь делать думаешь?

– Да что… Работать. Пенсию ждать. Четыре года осталось до северной…

Михаил Егорович покивал.

– Аэропорт-то как? Под коровник уже приспособили?

– Нет пока. Держимся.

От этих коротких, умышленно сдержанных вопросов и таких же ответов, за которыми так много несказанного, у Шулина сдавило грудь, и захотелось громко прокашляться.

– А вэпэпэ?

– Лежит. Берегу как могу. Конечно, битум нужен, стоки прочистить как следует – тросиком и лопатой не очень наковыряешь… Но в целом – терпимо.

– М-м… Полоса у тебя хорошая. Николай Владимирович Накоряков лил. Бетон марки «четыреста»… Сначала проектировщики пробивали аэропорт четвертого класса! – Михаил Егорович булькнул хохотом. – Это полмиллиона пассажиров в год. Две тысячи в день! Еле уговорили поскромнее проект принимать – на семьдесят тысяч. А оказалось, и такой не нужен… Что в сумке-то? Бутылка?

– Да взял на всякий случай… Шанег жена отправила, свинины соленой.

– Что ж, можно и выпить, и… – Михаил Егорович стал подниматься, – и закусить.

Перебрались на кухню, неспешно разговаривали. Редко посмеивались, вспоминая какие-нибудь забавные случаи, которые, правда, и случались нечасто, а в основном горевали, возвращаясь и возвращаясь к делам последних пятнадцати лет.

– И ведь по всей… по всей стране так, – говорил Михаил Егорович, пересиливая одышку, но сейчас, кажется, не от движения, а от негодования. – Вот слушаешь новости, ухо… цепляет, что там-то закрыли, там-то списали, сократили. А если всё вместе собрать… Если всё вместе – катастрофа. Катастрофа, Алексей. Да!.. Пойдем-ка…

Он первым, довольно резво, поднялся, зло постукивая палкой двинулся в большую комнату; Шулин шел сразу за ним, выставив руки, готовый в любой момент поддержать, если бывший командир повалится.

Михаил Егорович сел за стол, велел:

– Стул бери… Рядом сюда… – Стал щелкать мышкой; экран снова осветился. – Внук вот научил, теперь целыми днями… сижу… любуюсь. Вот и ты полюбуйся.

И стали на экране сменяться фотографии. Лайнеры, бомбардировщики, истребители с отрезанными крыльями, а то и распиленные на куски, как огромные рыбы на разделке; вертолеты с облупившейся краской, побитыми стеклами, снятыми винтами; заросшие взлетные полосы, руины аэровокзалов, гора мусора под надписью «Регистрация», рухнувший потолок в зале ожидания…

Хриплый, прерывающийся голос бывшего командира комментировал эту галерею:

– Распиленный «Антей»… Кладбище Ми-2… Аэропорт в Усть-Илимске. В восьмидесятом запущен, в прошлом году – исключен из реестра… Кладбище Ан-2 под Тюменью… Аэропорт в Амдерме, на ладан дышит… А это у нас, под Сыктывкаром – строили, строили аэропорт, и бросили… А вот, гляди, новость… – Михаил Егорович закрыл фотографии и быстро нашел какую-то статью. – Почитай.

Щурясь и часто моргая с непривычки читать с экрана, Шулин пополз взглядом по строчкам:

«В республике Коми приостановлена продажа билетов на так называемые “социальные” авиарейсы, которые совершает внутри региона единственный авиаперевозчик – компания “ЮТэйр-Экспресс”. Как сообщили ИА КОМИИНФОРМ в справочной сыктывкарского аэропорта, сыктывкарские кассы не продают билеты на рейсы в северном направлении – в Усинск, Ухту, Воркуту и Печору. На данный момент из всех внутренних рейсов в продаже есть билеты только до Усть-Цильмы.

“К нам поступило расписание буквально полчаса назад. Самолеты до Усть-Цильмы будут летать по прежнему расписанию – по вторникам и четвергам. Ситуация по другим направлениям пока не известна. Информацию о том, появились ли рейсы в нужном направлении, пассажирам лучше уточнять каждый день”, – поделились в аэропорту Сыктывкара.

Как рассказали ИА КОМИИНФОРМ в Департаменте транспорта, связи и машиностроения Министерства промышленности и энергетики Коми, Усть-Цильма – труднодоступный район, поэтому авиаперевозчику предоставляются дотации на рейсы в этот муниципалитет. От дальнейших комментариев в ведомстве отказались. “Мы разбираемся. Пока вопрос по секвестрованию республиканского бюджета не будет рассмотрен на заседании сессии госсовета Коми, мы не можем сказать ничего определенно”, – заявили в ведомстве».

– Да и «Усть-Цильму» закрыть хотят, – продолжил Михаил Егорович, как только Шулин отвалился на спинку стула. – Про это у меня тоже есть… Сейчас… Во, нашел.