Зона затопления

– А там, в Абакане, и Енисей, и Абакан…

– Мне бы рядом со своей бы…

– Ну вот Колпинск. Динамично развивается. И от вас совсем рядом.

– Аха, – встревал третий в это медленное обсуждение. – От Колпинска до реки – пешком не дойдешь.

– Вот Богучаны ниже по течению, – начинало терять терпение начальство. – Отличный поселок. Мотыгино…

– Там тоже ГЭС строить хотят. Опять переселение будет.

– Правда, что ли?

– Да, – неохотно признавало начальство, – планы есть.

– Что ж это от реки-то останется?..

В тот раз заявления подали всего несколько человек – в основном одинокие. Выбрали места, где у них была родня или знакомые.

Начальство не торопило, тем более у него самого возникла путаница в списках. У краевого был один, у районного – другой, а здесь сельсовет предоставил третий.

– Это почему так? – морща лоб, пытался понять тот, кого местные прозвали Военкомом. – У вас в реестре почти на полсотни больше людей… Как это? Ведь вы же сами подавали… – И он покачал списком, который привез с собой.

– Но это когда было-то! – ответила сельсоветовская паспортистка. – Года два назад. С тех пор новые прописались. Люди не все сиднями на месте сидят.

– Что-о?! Как – прописались?

– Закон разрешает.

– Да это!.. – Мужчина особенно сильно стал похож на офицера, увидевшего вопиющий непорядок.

– Действительно, Станислав Борисович, – тихо, но слышно сидящим за столом заговорил молодой, в цветастой рубашке, – закон не запрещает регистрацию в зоне затопления.

– Не запрещает… – Военком потер горло и зло посмотрел на паспортистку. – Хорошо-о… Хорошо, мы проверим, кого вы тут зарегистрировали.

– А кого? Не китайцев же. Своих, граждан России, в соответствии с Конституцией…

– Да ведь мы так никогда их… – Военком мотнул большой головой на обсуждающих внизу, в зале, свою дальнейшую жизнь большаковцев, – никогда не переселим.

– Издайте закон, я перестану регистрировать. Вы же из министерства – не я.

– Так, господа, – сказала похожая на губернаторшу, – давайте обговорим этот казус не здесь. Мы и так уже обращаем внимание… Еще митинга не хватало.

И тут как раз к сцене подошел Юрий Масляков. В руках – розданные документы с условиями переселения.

– У меня вопрос.

– Да-да. – Начальство за столом с готовностью обратилось к нему; и в зале притихли, надеясь услышать полезное.

– Вот здесь написано, что квартиры предоставляются строго в соответствии с регистрацией.

– Да, конечно.

– Но вот мы с женой, с Татьяной… Мы в разводе.

– Так, – кивнул молодой человек в рубашке, и на лице его появился азарт, как у отличника перед решением сложной задачи.

– И как нам быть?

– Вы, простите, зарегистрированы по одному адресу?

– Ну да. В разводе уже лет десять… У каждого свое, а тут…

– Мы понимаем вашу проблему, но в соответствии с законом вам положена одна квартира.

– Ну а как, если мы вместе не живем?

– Но ведь жили же как-то. И сейчас живете.

– Одно дело – здесь. У нас и изба, и еще… – Маслякову было неловко при всех объяснять устройство их жизни. – Я, например, в балке́… Но он вполне подходящий… Мы можем друг друга неделями не встречать. А квартира…

– Знаете, – как по секрету стала советовать похожая на губернаторшу, – рыночные свободы дают вам возможность оперировать полученным жильем. Можете разменять, можете купить себе отдельное…

– Купить? Хм, в кармане миллионы преют… И какая нам светит квартира?

– Вас двое?

– У нас сын еще! – выкрикнула Татьяна, до того как-то сжавшись слушавшая разговор. – Андрей, сын!

– Он с вами живет?

– Нет, он в городе.

– Но прописан с нами, – сказал Юрий.

– Вот они, – паспортистка нашла в реестре Масляковых, – семья из трех человек, сын совершеннолетний, зарегистрированы по одному адресу.

– Что ж, – глянув в реестр, ответила похожая на губернаторшу, – вам полагается двухкомнатная благоустроенная квартира.

Масляков усмехнулся:

– Двухкомнатная! Да у нас изба – три комнаты, и кухня огромная. Плюс…

– А сын на очереди стоит, – перебила Татьяна, – как участник боевых действий! И как ему?

– Нужно разобраться в этом вопросе. Скорее всего, первоочередной будет очередь по переселению. К маю территория вашего сельсовета должна быть готова к… – Молодой человек в цветастой рубашке запнулся. – Кхм, должна соответствовать санитарным нормам.

В тот раз начальство уехало почти ни с чем. А большаковские долго обсуждали между собой, куда переселяться, на каких условиях, что брать с собой, что бросить.

По вечерам шли в те точки, где лучше ловилась сотовая связь, и подолгу, крича, разговаривали с детьми, родней, знакомыми, живущими в других городах и селах, узнавали, как там у них… А вдали жужжали бензопилы, валившие березки и сосенки…

На следующий день после собрания Юрий и Татьяна Масляковы впервые за много лет решали общее дело. Важное и сложное. Переезд.

Обычное и привычное – вспашка огорода, копка картошки, дрова – решалось без обсуждений, почти молча. А теперь потребовались слова, много слов, которые, может быть, приведут к правильному решению.

И вот сидели за широким столом на кухне, на разных его концах.

– Дождали-ись, – качала головой Татьяна, – запрут в четырех стенах, и будем сатанеть друг от друга.