Зона желаний

Ждать пришлось недолго. Один из аргунов, гремя доспехами, поднялся и, покачиваясь, пошел прямо к тому месту, где притаился капитан. Вслед ему, отпустив по сальной шутке, громко засмеялись оставшиеся у костра.

Аргун завернул за скалу, за которой прятался Эриксон, и наткнулся прямо на него. Капитан не стал пускать в ход меч: был риск, что он не убьет наповал аргуна и тот успеет крикнуть. Пол ударил его в переносицу — короткий, не сильный, но точный удар. Аргун постоял немного, раскачиваясь, словно раздумывая, в какую сторону упасть, и начал заваливаться на бок. Эриксон подхватил его и едва удержал в руках, настолько аргун оказался тяжелым.

Он оттащил тело к капсуле, не мешкая раздел мертвеца, сняв с него даже белую тунику, разделся сам и через минуту стал обыкновенным аргуном: кожаный панцирь с позолоченными прямоугольными пластинами, на правой руке — железный наручник, богато инкрустированный, на левой ноге — железный подколенник с острыми шипами, на голове — кожаный шлем со стальным забралом, закрывавшим половину лица. Подумав, капитан достал перстень и надел его на палец.

Эриксон вышел из-за скалы и пошатываясь пошел к костру. Меч он держал в опущенной правой руке, острием вверх — спрятав его за рукой, лезвием назад. Если они посмотрят на него, то не сразу поймут, что их приятель почему-то вооружен, хотя его оружие осталось у костра.

Полоснуть по горлу того, кто справа… Потом того, кто слева. Или наоборот? Нет, второй успеет поднять переполох… Что делать? А ничего! Могли они ему надоесть или нет?!

Капитан взял правее костра прямо на лагерь, ловко выписывая ногами кренделя.

— Ты куда? — полетело ему в спину.

— Вина еще принеси! — крикнул второй и пояснил первому: — К Белле пошел. Сегодня его очередь.

Эти слова больно кольнули Эриксона в самое сердце, он с трудом подавил в себе желание вернуться и перерезать горло двум наглым аргунам.

Белла… А какая, собственно, Белла? Клон!., который по законам Содружества подлежит уничтожению!

Капитан выбросил Беллу из головы и заставил себя думать о командире десантников.

Где его искать? Лагерь большой, в каждую палатку не заглянешь, да особенно-то и заглянуть не дадут. Аргуны вымуштрованы что надо. Можно связаться с «мозгом» «Геи», он выведет на Жана в два счета… Но все каналы прослушивает Чаминг. Придется придумать что-то другое…

Эриксон уже был достаточно далеко от костра, полыхавшего рядом с ущельем. Он выправил походку и, все так же пряча меч, не таясь прошел мимо костра, у которого сидел, а точнее, спал сидя всего один солдат. Все же пройти мимо него незамеченным не удалось. Аргун вскочил. Капитан уже был готов пустить в ход оружие, но солдат вскинул руку вверх в знак приветствия.

«Да я, оказывается, офицер», — отметил про себя Эриксон.

— Почему один? — строго спросил он. — Где остальные?

— Пошли смотреть на казнь геянина.

— До утра, конечно, потерпеть было нельзя… Где казнь?

— У палатки стратега. — В голосе аргуна уже чувствовалось удивление.

«Еще один вопрос — и пришлось бы всадить в него меч по самую рукоять. Офицер не может задавать подобных вопросов», — понял Эриксон.

— И не спать, не спать! Кругом враги! — прикрикнул капитан и пошел дольше, оставив солдата у костра в полнейшем недоумении.

«Все пошли на казнь… Казнь рядом с палаткой стратега», — повторил про себя Эриксон.

Он прошел еще мимо нескольких костров деловым шагом, пробираясь в центр лагеря, законно полагая, что там самое безопасное место, а значит, и палатка стратега должна быть там.

Так оно и оказалось.

В центре лагеря ярко пылал большой костер. Вокруг него плотным кольцом стояла возбужденная толпа. Эриксон с трудом стал протискиваться в первый ряд, прислушиваясь к тому, что говорили вокруг.

— Сколько наших положил уже…

— Ну иди, расправься с ним одним ударом…

— Он дерется, как дьявол…

— Всадить ему стрелу между глаз, и все дела…

— Нет, стратег сказал, что его разорвут лошадьми…

Пол не пропустил ни одного слога, сказанного аргунами, и сразу понял: Жан Браге жив, а значит, есть шанс спасти его.

В первый ряд капитану протиснуться все же не удалось: ему помешали солдаты с копьями и большими прямоугольными выпуклыми щитами. Солдаты стояли вокруг какого-то подобия арены. И на этой арене стоял Жан. Из одежды на нем была только набедренная повязка, в руках — маленький круглый щит и короткий кривой меч. Тело командира десантников было в многочисленных, но легких порезах, оно блестело от пота, свет от костра гулял по нему, подчеркивая хорошо разработанные мышцы, тот же свет отражался в широко раскрытых глазах геянина. Прибавить еще сантиметров десять росту Жану — и он стал бы похож на настоящего полубога.

Двое аргунов, с уважением оглядываясь на Жана, волокли за ноги прочь с арены третьего — из его груди лилась кровь, оставляя на земле черную полосу.

— Кто убьет его? — раздался крик.

Эриксон узнал голос Чаминга и тут же увидел его самого, сидевшего на возвышении, за воинами, прикрывавшими его щитами.

«Эх, был бы в руках лук, — с сожалением подумал капитан, — все мог бы решить один-единственный меткий выстрел».