Зонтик для Земли

Тот же старик-воин, – видимо, он был прорабом стройки, – разметил шагами стороны будущей ямы и что-то громко приказал.

– Он сказал: "Копать!" – перевел слова прораба Пастухов.

– Приступаем к работе, коллеги! – распорядился Курбанов. – Всем быть начеку! Возможно, сегодня у нас будет шанс вырваться на свободу!

Все десять пленников приступили к работе: монголы долбили глинистый грунт, путешественники грузили его на носилки и складировали в виде валов по периметру лагеря. Двое часовых, с луками наготове, стерегли работников. Старик следил за работой: заметив медлительность, или не качественное, как ему казалось, исполнение приказаний, он больно стегал провинившегося работника кнутом.

Курбанов, складывая глину на носилки, тихо сказал:

– Всем внимательно слушать. Сигнал к действию – слово «Сибирь». Остап и Константин нейтрализуете лучников, Пастухов и Юрий – старика с нагайкой. Я и воины Тэмуджина, – они уже предупреждены, – атакуем оставшихся противников, – их человек шесть-семь во главе с Шогуром. Наше оружие – кулаки и подручные инструменты: заступы, лопаты, палки. Быть наготове!

В это время раздались громкие крики, топот лошадиных копыт и в лагерь один за другим, осаждая на скаку лошадей, ворвался отряд вооруженных всадников, – их было не менее тридцати человек.

Всадники спешились. Шогур, низко кланяясь высокому, одетому в дорогие одежды воину, подобострастно повторял:

– Да, великий хан! Слушаюсь, мой повелитель!

– Кто это? – спросил Курбанов монгола-пленника.

– Это хан Бурбулай – сын хана Кирилтуха.

– О чем они говорят?

– Бурбулай едет в улус Кирилтуха с богатой добычей, он разорил много мирных улусов. А сейчас они говорят, что через пять ночей разорят улус Тэмуджина, а его убьют.

Надсмотрщик больно стеганул Курбанова кнутом по плечу:

– Работать, трусливый шакал!

Алим Гургенович молча замахал лопатой, а когда старик-воин отошел в строну, сказал:

– Операция по освобождению, коллеги, отменяется – преобладающие силы противника, – ничего не поделаешь! – он многозначительно посмотрел на Озерана.

Юрий понуро опустил голову и, встав рядом с Остапом, начал нагружать глину на носилки.

Воспользовавшись тем, что воин-прораб отошел от пленников к новоприбывшим всадникам, Озеран наклонился к Остапу и что-то начал рассказывать.

– Не понял! – отстранился от друга доктор Задунайский, – Ты что, Юрок, белены объелся?

– Это ты не понял, дружище! – перешел на крик студент. – Через три дня тебя бросят в яму с волками! А за тобой – и меня! Это ты понимаешь?

– И ты предлагаешь мне пойти на поклон к Шогуру? А как же наши товарищи, как твой друг Чингис, которого мы должны найти?

– А ты полагаешь, что нам будет лучше в зубах голодных зверей? А что касается Хана, то я уверен, что его давно убили туземцы, или сожрали волки. Сейчас не о Чингисе надо думать и не о них, – Озеран махнул рукой в сторону остальных членов экспедиции, – а о своей шкуре! Ты как хочешь, а я иду служить Шогуру, – не обессудь: жить хочется!

– Ну, ты и подонок! – Остап справа нанес сильный удар в челюсть студента.

Озеран отлетел в сторону и упал на землю, потом сел, потряс головой и осмотрелся вокруг, – в нескольких метрах от него стоял Шогур, который все это время наблюдал за пленниками.

Монгол злорадно улыбнулся и рукой поманил к себе поверженного юношу. Озеран с трудом встал, его качало из стороны в сторону, подошел к монголу и поклонился.

– Шкура! – рванулся к предателю Остап. – Как я тебя раньше не разглядел?

– Стоять на месте! – положил руку на плече разъяренного подчиненного начальник экспедиции. – Смерти захотели?

–У! – гаденыш! – рычал побагровевший аспирант медицины.

Тем временем, Шогур, с любопытством глядя на Озерана, внимательно его слушал.

– Мой хан! – говорил предатель. – Я буду преданным и смелым воином! Пощади меня, великий хан, возьми на службу!

– Как зовут тебя? – спросил монгол.

– Мое имя – Юрок.

– Почему тебя ударил этот трусливый шакал? – Шогур указал на Остапа.

– Он был моим другом, я хотел спасти его от смерти: посоветовал поклониться тебе, великий хан, и стать твоим верным слугой.

Шогур, услышав обращение «Великий хан», побагровел от тщеславия и спросил:

– Хочешь служить мне?

– Да, мой хозяин, хочу!

– На! – Шогур протянул пленнику кнут. – Бей его! – монгол ударил ногой Остапа. – Он тебе не друг, если не хочет служить мне!

Воины, стоявшие позади Шогура, натянули тетивы луков и прицелились в пленников.

– Да, мой повелитель! – ответил Озеран, взял кнут и, злобно глядя на бывшего друга, начал его хлестать.

– Ну, ты и скот, Юрок! – рычал Остап, пытаясь увернуться от ударов. – Задушу собственными руками!

– Теперь ты мой слуга! – довольно сказал Шогур. – Скажи этому шакалу, что завтра его съедят волки!

– Да, мой господин! – поклонившись хозяину, ответил Юрий и перевел его слова Остапу, добавив: "Все, как ты хотел, Остапчик, – завтра пойдешь на корм диким зверям!" – и хлестнул его кнутом.

– К восходу луны, – сказал новому слуге Шогур, – яма должна быть готова, – утром привезут волков.

– Будет готова, великий хан! – ответил Озеран и услужливо протянул повелителю кнут.