Зоопарк Доктора Дулиттла

Вторая кошка поняла, что с наскоку с такой хитрой крысой не справиться, и стала вести себя осмотрительней. Она не отставала от Косушки ни на шаг, а крысе только того и надо было. И когда Косушка была уже на волосок от острых кошачьих когтей, она шмыгнула в щель между камней, из которых была сложена стена конюшни. Пока Косушка переводила дух, кошка караулила се у выхода. Она нежно мурлыкала, но это только со стороны кажется, что кошки нежно мурлычут, на самом деле они так ругают мышей и крыс на чем свет стоит.

Кошка долго сидела и ждала. Наконец ей это надоело, и она уже хотела было оставить в покое Косушку и вернуться к выходу из нашей норы, но в ту же минуту косушка, словно угадав ее мысли, неожиданно выпрыгнула из щели и бросилась наутек. Кошка — за ней.

Так они и носились по всему городу, по подвалам, по крышам, по камням, по стенам. Косушка даже взобралась на дерево. Как известно, кошки превосходно лазают по деревьям, и там, среди ветвей, беглянке уже, казалось, некуда было деться, и тогда Косушка прыгнула, а вернее, слетела, как птица, на бельевую веревку, пробежалась по ней, как заправский канатоходец, соскользнула на землю и снова показала кошке язык.

Тем временем Шепоток и Шипунок волокли меня в шлепанце вниз по улице. Я знаю, что можно путешествовать пешком, верхом, в карете, на поезде, на корабле — да мало ли способов передвижения есть на свете! — но нет ничего ужаснее, чем путешествовать в старом шлепанце по старой выщербленной мостовой. Несколько раз мои братцы едва не уронили меня в сточную канаву.

Наконец мы добрались до двора, где стояла телега с капустой. Братья втащили меня наверх и прикрыли капустными листьями.

На рассвете телега тронулась в путь. Боже, как тяжело мне далась дорога до Паддлеби. Колеса скрипели, телега подпрыгивала на ухабах, кочаны капусты перекатывались с места на место и грозили раздавить меня.

Но мне снова повезло: телега остановилась прямо на Воловьей улице, и я скатилась на мостовую у самого дома доктора Дулиттла. И вовремя! Еще бы полчаса, и ни один доктор уже не смог бы мне помочь.

Вот так мне не дала умереть Косушка, та самая Косушка, которую отвергло крысиное общество. Мой брат Шипунок возвратился в нашу нору и поджидал там Косушку. Всю ночь он дрожал от страха за ее жизнь, но к утру Косушка вернулась целая и невредимая. Она вошла в нору с независимым видом и с соломинкой в зубах, словно не играла всю ночь в пятнашки со смертью, а прогуливалась за городом.

Теперь, когда вся история давно закончилась, я тоже думаю, что Косушка была права — рассчитывать можно только на себя.

Глава 15. Вулканическая крыса

Как это обычно бывает и среди людей, после рассказа гостиничной крысы послышались возгласы: «А со мной тоже был похожий случай!» Всем сразу же захотелось рассказать свою историю.

— Послушайте меня! — пищали одни.

— Нет, меня! — перекрикивали их другие.

Белая мышь попыталась вмешаться, но ее писк потонул в гуле голосов. И тогда заговорил доктор Дулиттл. Из уважения к великому человеку крысы и мыши сразу же смолкли.

— Я бы с удовольствием выслушал все ваши истории, — сказал доктор, — но уже поздно, и нам пора возвращаться домой. Давайте отложим их до следующего раза.

— А следующий раз будет завтра, — поспешила пискнуть белая мышь. — Непременно приходите. Мы собираемся здесь каждый вечер. Послушайте, господин доктор, мне сейчас пришла в голову мысль: а что, если нам собрать все рассказанные здесь истории и издать книгу «Достоверные и невыдуманные рассказы из жизни крыс и мышей». Том, ты не откажешься записывать все, что услышишь здесь, а потом издать книгу для нашей библиотеки?

Честно говоря, мне хотелось отказаться, но у меня не хватило сил — у вас тоже их не хватило бы, если бы вы видели, как белая мышь вовсю старалась показать всем своим друзьям и подругам, что знаменитый доктор Дулиттл и его ассистент Том Стаббинс ни в чем ей не отказывают.

— Ты ведь не откажешься, правда? — повторяла белая мышь.

— Правда, — ответил я и потом не раскаялся в том, что согласился, так как истории были удивительные. Но об этом я расскажу дальше.

Должен признаться честно, мне не хотелось соглашаться на предложение белой мыши не потому, что я был ленив, а потому, что я еще не умел быстро и разборчиво писать на мышином языке. Я боялся, что не справлюсь с делом. Но все обошлось благополучно. Во-первых, рядом со мной был доктор Дулиттл, который время от времени приходил мне на помощь — он-то знал мышиную грамоту намного лучше, чем я. А во-вторых, белая мышь предусмотрительно попросила всех рассказчиков говорить помедленнее, а не тараторить как обычно.

Следующим вечером мы с доктором Дулиттлом снова пырнули в подземный ход и снова оказались в зале собраний мышиного клуба. Как только мы устроились у стены и я приготовил перья и бумагу, с места встала крыса, которая сразу показалась мне иностранкой.