Зоопарк доктора Менгеле

Мино высадился на собственной пристани, получив в награду полную бочку corrodos, самой вкусной рыбы на свете. Он помахал рыбакам на прощание и рухнул на матрас, где пролежал до прихода Марии Эстреллы.

Прочитав книгу дважды, Мино убедился в том, что Жозе Педро де Фрейтас из Конгоньяса был настоящим волшебником, умевшим творить подлинные чудеса. То, чем занимались они с Изидоро, не было подлинным, это были лишь трюки, которым можно научить любого. Но сколько бы он ни тренировался и ни упражнялся, он все равно никогда не сможет излечить бедняка от опасной болезни, если не выучится на врача. Но и в этом случае это будет лишь уловка, ловкий трюк, вроде тех, что показывал Изидоро. Никакого отношения к настоящим чудесам это не имеет. Сын святой Девы Марии, Иисус Христос из Назарета, живший на другом берегу моря, был настоящим волшебником. И он творил подлинные чудеса. Но его распяли на кресте и закололи насмерть римские солдаты. Жозе Педро де Фрейтас погиб в автокатастрофе. Автомобиль гринго. Все автомобили на свете сделаны гринго. Именно гринго изобрели автомобили, чтобы использовать нефть, которую они добывают в бедных странах, уничтожая джунгли. Наверное, самая большая мечта гринго – закатать в асфальт весь мир, чтобы как можно больше людей погибли под колесами автомобилей или задохнулись от выхлопных газов.

Как же так вышло, подумал Мино, сдавая книгу в библиотеку неделю спустя, что двух единственных истинных волшебников, когда-либо живших на этом свете, убили солдаты и гринго.

После библиотеки Мино пошел в сторону мостика к парку. Фургона Мадам Мерчино уже не было, и когда он спросил о нем двух старичков, сидевших на лавочке неподалеку, они рассказали ему, что случилось ужасное: компания пьяных молодых людей, приехавших на каникулы из столицы, однажды ночью выбросила фургон гадалки в реку, он поплыл по реке к морю и там затонул. Мадам Мерчино в последний момент сумела спастись.

Мино подумал о руке в стеклянном кувшине: теперь, наверное, ее уже съели рыбы.

Мино и Мария Эстрелла вместе поехали домой на автобусе. Мать Марии собиралась прийти к нему чуть позже, чтобы запечь свежего поросенка; духовка у Мино была больше и лучше, чем в доме сеньоры Пинья. Все чаще и чаще Ванина Пинья приходила на кухню к Мино и готовила еду для всех троих. Они словно стали семьей, подумал Мино.

Они успели провести на причале пару часов до прихода матери. Груди Марии налились и стали твердыми, и Мино не упускал возможности их поласкать, а Мария вздыхала от наслаждения от прикосновений чувствительных рук фокусника, раз за разом зажигавших в ней огонь. Так будет длиться вечность, думала она.

– Что может пролежать на морском дне сотни, даже тысячи лет, Мария, и все еще сверкать и блестеть? – спросил Мино, когда они купались.

– О, это я знаю, – ответила она. – Нам рассказывал учитель химии. Это не железо, оно заржавеет. Это не жесть, вода разъест ее. Это не медь, она позеленеет. Это не серебро, оно потемнеет или почернеет. Это золото. Золото может блестеть тысячелетиями. Ничто не может навредить золоту. А ты видел на дне что-то блестящее?

– Нет, – ответил Мино.

Они поднялись к дому и сели на террасе ждать мать Марии.

– Мне кажется, я люблю море почти так же сильно, как джунгли, – сказал Мино. – Ты выйдешь за меня замуж, если я построю прекрасный дом на морском дне, где мы сможем плавать среди рыб и морских звезд? Дом-ракушку?

Мария не успела ответить, потому что вдруг раздался оглушительный стук в дверь и кто-то закричал, чтобы срочно открывали.

– Кто бы это мог быть? – прошептал Мино, почувствовав, как кровь отхлынула от лица.

Он схватил Марию за руку, и они вместе прокрались в одну из спален, откуда им были видны входная дверь и ворота на улицу.

На подъезде к дому стояли три полицейских автомобиля с включенными мигалками на крыше, а возле дома, направив дула автоматов на дверь, выстроились по меньшей мере десять полицейских. Раздался сильный удар от выломанной ногой двери.

– М… Мария! – заикаясь, произнес Мино. – Если они схватят меня, позаботься о бабочках. Ты знаешь, где лежат запасные клю…

Двое полицейских ворвались в спальню и схватили Мино. Его уложили на пол, скрутили за спиной руки и защелкнули наручники. Затем его жестко подняли на ноги, вытащили из дома и затолкнули в полицейский автомобиль.

В пятидесяти метрах от дома, прижав свежезарезанного поросенка к груди, сеньора Ванина Пинья наблюдала за тем, как полицейские автомобили, зарычав, рванули в сторону города. Ей показалось, что в заднее окно она разглядела в центре длинные темные волосы Мино Ахиллеса Португезы.

Глава 4. Революция терпелива, словно кактус

Он сглотнул несколько капель крови, проступивших на губах после жестокого удара, которым его наградили, когда втолкнули в кабинет начальника полиции. Наручники впивались в кожу на руках, а он с ненавистью уставился на свиношеего, сидящего прямо перед ним и щурящего свои маленькие покрасневшие глазки. В комнате пахло потом и сигаретным дымом.

– Паспорт! – прорычал начальник полиции в третий раз.