В конце концов нам с Бобом удалось загнать мамбу в угол около крыльца рестхауза. Здесь мы прижали ее палкой к земле, подняли в воздух и сунули в один из наших мешков для змей. Я вернулся к Фону и увидел, как с разных сторон к своему монарху стекаются члены совета. В любой другой части света, если бы мы обратили в бегство кучку сановников, подбросив им змею, начались бы упреки, обиды и всяческие проявления уязвленного самолюбия. Африканцы отнеслись ко всему иначе. Фон сидел на стуле, широко улыбаясь. Советники на ходу болтали и смеялись, щелкали пальцами, вспоминая минувшую опасность, подшучивали друг над другом (вот задал стрекача!) – словом, наслаждались юмористической стороной этого происшествия.
– Ну как, вы ее поймали? – спросил Фон, щедрой рукой наливая мне изрядную дозу моего виски.
– Да, – ответил я, с благодарностью принимая стакан, – мы ее поймали.
Фон наклонился ко мне с озорной улыбкой.
– Видел, как улепетывали мои люди? – спросил он.
– Да, здорово они бежали, – подтвердил я.
– Они испугались, – объяснил Фон.
– Да. Это плохая змея.
– Верно, верно, – согласился Фон. – Эти людишки сильно испугались змеи.
– Да.
– А я не испугался, – продолжал Фон. – Мои люди все разбежались... они здорово испугались... а я не убежал.
– Верно, мой друг, верно... ты не убежал.
– Я не испугался этой змеи, – сказал Фон на тот случай, если до меня не дошло самое главное.
– Верно. Зато змея испугалась тебя.
– Она меня испугалась? – удивленно спросил Фон.
– Да, змея не посмела тебя укусить... плохая змея, но она не может убить Фона Бафута.
Фон взрывом смеха встретил эту грубую лесть, потом, вспомнив, как улепетывали его советники, опять расхохотался, и советники присоединились к нему. Наконец, покачиваясь от смеха, они ушли, но мы еще долго слышали их веселые голоса и хохот. Это единственный известный мне случай, когда зеленая мамба была виновницей дипломатического конфуза.
Глава шестая
Звери с человеческими руками
Письмо с нарочным
Из всех животных, какие попадаются зверолову, самые занимательные, на мой взгляд, представители обезьяньего племени. Они так мило напоминают детей: живой ум, очаровательная непринужденность, жадное стремление все перепробовать, все испытать сию же минуту и трогательнейшая вера в того, кого они признали своими приемными родителями.
Мясо обезьяны – один из главных продуктов питания камерунцев, а так как нет обязательных постановлений, определяющих, когда и сколько обезьян можно стрелять, то погибает огромное количество самок с детенышами. Убитая мать падает с дерева, а детеныш судорожно цепляется за ее шерсть и обычно остается цел. Чаще всего его тоже убивают и съедают заодно с матерью, но иногда охотник приносит детеныша в деревню и выращивает, чтобы потом съесть. Если же поблизости появляется зверолов, всех этих сирот, естественно, несут ему: ведь он, как правило, платит за живого зверя намного больше рыночной цены. И, проведя в том же Камеруне два или три месяца, вы оказываетесь приемным отцом сонма обезьян всех видов и возрастов.