Зораида Кордова — Иллюзионист (ЛП)

- Мы бескрайне вам благодарны, донья Саграда. Правда.

Мы. Я и Кастиан. Глаза на мгновение застилает пелена, и я не могу сказать наверняка почему: то ли магия снова ломает мой разум, то ли моя ненависть к нему берёт надо мной верх.

Заходя в таверну следом за хозяйкой, я краем глаза замечаю красную униформу. Двое молодых солдат, Чистильщики, сидят за столом, пьют из стеклянных кружек, смеются. Пока никто из них меня не заметил, я спешу отвернуться и вцепиться в Кастиана, будто жить не могу без своего мужа. Он и глазом не повёл, но я чувствую, как напряглись его мышцы.

- Мы будем у себя, донья Саграда, - говорит он, и хрипотца в его голосе подсказывает, что не только меня пугает присутствие людей короля.

Хозяйка прикладывает тыльную сторону ладони к моему лбу. У неё мозолистые, но тёплые руки. Перед глазами мелькает воспоминание, которое я много лет держала взаперти: как моя собственная мама проверяла мою температуру. Я увидела её лицо лишь на какую-то долю секунды, но этого оказалось достаточно, чтобы пошатнуться. Кастиан крепче обнимает меня за талию, и я не сопротивляюсь. В этот самый момент я рада, что не одна, даже если из всех людей со мной он.

- Ох, милая. Вы вся красная, сеньора Оцоа. Я скажу, чтобы вам принесли чистую воду и чай с ромашкой. Для меня это было настоящим спасением в первые месяцы беременности.

Кастиан так изумляется, что на мгновение его иллюзия меркнет, среди его тёмных волос даже мелькнули золотистые пряди.

- Спасибо за заботу! - отвечаю я пискляво-приторным голосом. - Пойдём, дорогой.

Я тяну Кастиана за руку к лестнице, оставляя добрую и непосредственную хозяйку стоять с кровавым мешком. Бросаю быстрый взгляд на солдат, которые встают, не заплатив, и возвращаются к патрулированию улиц.

Повозившись с ключом, Кастиан открывает нашу комнату. И стоит ему только захлопнуть дверь, как его иллюзия слетает, возвращая сине-зелёные глаза и золотые волосы до широких плеч. На прямом носу появляется горбинка, а густая тёмная борода преобразуется в светлую щетину.

- Нам нужно поговорить, - начинает он, глядя на носки своих сапог.

Я ставлю корзину на стол.

- Давай.

Но мы просто молча стоим на расстоянии друг от друга. Честное слово, словесные перепалки мне нравятся больше вот таких вот моментов.

Нам очень многое стоило бы обсудить.

Начать с того факта, что мы здесь уже неделю, а стражники в красном появились впервые. У меня так и остался глубокий шрам на шее, который мне подарил один из Чистильщиков - солдат, которых когда-то лично тренировал Кастиан, но теперь подчиняющихся королю и Правосудию.

Затем ещё есть Дез, брат Кастиана, который был для меня... всем. Я ведь не стала отказываться от травяного чая доньи Саграда и отрицать её слова, потому что меня страшит её возможная правота.

Дальше по списку незнание, будет ли от нашего путешествия какой-то толк или оно только ускорит разрушение королевства.

И в довершение ко всему наше запутанное прошлое. Ведь Кастиан - за много лет до того, как стал принцем-чудовищем, - был моим самым близким другом. Единственным другом.

Мы договорились действовать сообща, но как это сделать, если мы не доверяем друг другу? Он прав, я кое-что скрываю от него. Но стоит мне посмотреть на него, внимательно посмотреть, как сразу становится понятно, что дело в чём-то ещё.

- Что такое? - спрашиваю я.

Он достаёт из кармана скомканный обрывок пергамента. Даже когда я подхожу ближе, Кастиан продолжает избегать моего взгляда. Беру пергамент, не сводя глаз с его лица. Злость считывается по складке между бровей. Боль - по едва различимому дрожанию нижней губы. Отрицание - по тому, как глубоко он дышит, скрещивает руки на груди и вздыхает.

Я разворачиваю пергамент, готовясь увидеть новое объявление с наградой за мою голову. Но вместо этого в центре написана одна-единственная строчка.

«Хватит меня преследовать. Меня уже нет».

Дез.

 

Глава 2

Сколько бы раз я ни перечитывала слова, они продолжали казаться неправдой. Я стягиваю перчатки и пробегаю подушечками пальцев по знакомому почерку. Чего я ожидала? Что чернила среагируют, как реки шрамов на моих ладонях? Что я смогу извлечь из них какие-то воспоминания?

«Хватит преследовать меня. Меня уже нет».

Неделями я считала Деза мёртвым. И пускай его казнь в Андалусии оказалась всего лишь иллюзией Кастиана, но отчаяние и скорбь, пережитые мной, были настоящими.

— Дез знает, что мы ищем его, — произношу я.

Кастиан старается держаться от меня как можно дальше. Номер для новобрачных — самый большой на этом постоялом дворе. Здесь есть и личная ванная, и камин, и большая кровать, на которой поместилась бы небольшая леонесская семья, стол с двумя стульями, плюшевые ковры и шерстяные одеяла, которые за последние несколько дней я припасла для себя. И всё же никогда ещё комната не казалось такой маленькой и душной.

Я потираю обручальное кольцо с изумрудом, которое ношу с тех пор, как мы начали путешествовать вместе.

— Дез знает, что я знаю, что он жив.