Зораида Кордова — Иллюзионист (ЛП)

Мы не останавливаемся, петляя между грязными и горящими улочками. Мне хочется закричать, когда я перепрыгиваю тела павших Шепчущих. Чайки клюют обезображенные лица совсем юных леонесских солдат. Я заставляю свои ноги двигаться дальше. Мне вспоминается донья Саграда, хозяйка постоялого двора, оплакивавшая призывников из её деревни. Вот она армия короля Фернандо — дети, пожертвовавшие своей жизнью из-за лжи безумца.

Разбитое стекло от взорвавшихся бутылок разбросано по камням. Горит всё, что только может гореть: навесы, торговые палатки, телеги, запряжённые лошадьми и козами.

Путь до опустевшей площади перед тресоросским собором свободен. Статуя Отца Миров взирает на нас сверху вниз с крыши древнего храма. У него на голове солнце в качестве короны, а на руках сферы, символизирующие неизвестные миры. Каждый раз, когда я бывала в каком-либо храме и слушала выступления королевских проповедников, они делали особый акцент на том, что король Фернандо царствует над континентом, как их бог над мирами. Но под всей этой нанесённой шелухой я вижу очертания того, чем это место было раньше: храмом давно забытых богов.

Убедившись, что в соборе нет никого, кроме нас четверых, Лео закрывает тяжёлую дверь на засов, используя шест с религиозным знаменем, и бормочет:

— Я точно попаду за это в первый ад.

Проглатываю эмоции, которые грозят вырваться наружу, когда наши с Кастианом глаза встречаются. Он убирает иллюзию со своего лица. Теперь он снова Кастиан. Хватаю его за ворот рубашки и целую.

Я тебя люблю.

Я тебя ненавижу.

Нам не нужны слова. Я отталкиваю его и поднимаюсь на алтарь. Это кажется богохульством — стоять здесь, на месте королевских священнослужителей. Снаружи раздаётся серия взрывов, воздух вибрирует, люди кричат. А затем наступает жуткая тишина.

Я обнажаю Клинок Памяти.

Вспоминаю пещеру на Исла-Сомбрас и силу, которую излучали кристаллы, рукоять, я сама. Тысячи нитей возникают вокруг меня. Каждая светится и пульсирует по-своему, и они переплетаются в воздухе подобно созвездиям в альфаро Кастиана. Всё это нити памяти, которые могут быть разрезаны Клинком. Белое хрустальное лезвие вибрирует силой. Оно хочет быть использованным. Но я здесь не для того, чтобы стереть кого-то с лица земли. Я здесь, чтобы вернуть память об одном человеке — показать всему королевству, кем была принцесса Галатея.

От лезвия исходит свет. Кастиан внимательно смотрит на меня. Качаю головой, зная, о чём он думает. Эгоистичная отчаянная часть его может попытаться остановить меня, но король, которым ему суждено стать, ему не позволит. Он должен сотворить иллюзию, когда всё будет готово.

Я закрываю глаза, сосредотачиваясь на воспоминаниях, заключённых в альмане в Клинке, о Фернандо и Галатее. Звон в ушах становится громче, словно воет ветер, загнанный в ловушку этих стен. Я рассекаю воздух Клинком Памяти, чувствуя жар собственной магии, когда завитки вспыхивают на моей коже. Кастиан тянется ко мне, готовый установить связь.

Но ничего не происходит. Клинок гаснет.

— Что не так? — кричит Лео.

— Я не знаю!

Двери собора распахиваются. Но на пороге оказываются не Чистильщики. Это Дез и Марго — мои бывшие товарищи из отряда Шепчущих, а с ними ещё полдюжины мятежников.

— Хватит, Рен, — произносит Дез, протягивая руку. — Пришло время вернуться домой.

 

Глава 27

Мы выходим из собора с завязанными глазами и руками. Слышатся звуки драки, и как ломается чья-то кость, а затем тело падает на землю с болезненным стоном. Кто-то бежит, и стекло хрустит под его подошвами. Чуть дальше плачет ребёнок. Я пытаюсь прислушаться к друзьям, но мы все молча следуем за Шепчущими, ничего не видя.

— Вы только гляньте на эту королеву Пуэрто-Леонеса, — узнаю я голос Марго. — После всего, что произошло, она разгуливает с Кровавым Принцем.

Я шиплю ругательства.

— Ты понятия не имеешь, через что мы прошли. Вы с Дезом только убьёте всех наших.

Она издаёт пренебрежительный звук и выплёвывает:

— Знаешь, что я вижу, Рен?

— Уже забыла, что сама завязала мне глаза?

Грубый толчок в спину.

— Я вижу предательницу, примкнувшую к врагу.

Запрокидываю голову и смеюсь.

— Вы использовали меня в качестве приманки. Бросили в Соледаде, чтобы меня взяли в плен.

— Мы бы вернулись за тобой.

Эта ложь выводит меня из себя. Я слышала, как она обсуждала с оставшимися руководителями Шепчущих план оставить меня из-за угрозы, которую якобы представляют собой все робари. Ориентируясь на звук её голоса, я пинаю. Марго ударяет в ответ, опрокидывая меня на землю, и пытается прижать мои связанные руки к груди. Я слышу сдавленный протест.

Кастиан.

Арги была права. Где-то глубоко внутри я не смогла его отпустить. Поэтому Клинок не сработал?

— Хватит! — выкрикивает Дез. В прошлом он неоднократно нас разнимал, становясь между, и опускал медово-карие глаза, выражая разочарование во всех нас и даже в земле, на которой мы стояли.