Зордон

– А-а-а-а-а!!! – Юмос поднял ствол пулемёта вслед за мной, занёс над головой и вместе с ним упал на спину.

Я успел уклониться и поднёс меч к горлу паренька. Палец медленно соскользнул с курка и руки спокойно распростёрлись на земле.

– Надеюсь, ты был последний.

– Последний. Жодис тебе уже проиграл… А ты молодец!

– Это точно! – Из леса вышли Гоб и Солнышко. – Что ж, Маарон, поздравляю тебя! Ты прошёл испытание и мы готовы предложить тебе членство в нашей спецгруппе.

– Что скажешь? – Спросила, улыбаясь, Солнышко. – Ты согласен?

Я убрал клинок обратно в ножны. Предложение было приятным и несколько неожиданным.

– Выбор без выбора… я не могу. – Улыбка куда-то исчезла, Гоб напрягся. – Я не могу отказаться.

Солнышко сразу преобразилась, с облегчение вздохнула и, подбежав ко мне, прыгнула на шею. Гоб, скрестив руки на груди, начал сначала тихо, а вскоре во весь голос смеяться. Лежащий на земле Юмос поддержал его. Краем глаза заметил стоявшего у одного из деревьев слегка улыбающегося Жодиса.

Вдоволь нарадовавшись, мы всей компанией вернулись в здание-улей, поднялись в столовую и закатили большую пирушку почти до самого утра. Я плохо помню как вернулся к себе в комнату. Встал я через несколько часов и по обыкновению отправился на пробежку, затем в душ, на завтрак или уже можно было сказать обед, после которого вышел на улицу для прогулки. Спустя какое-то время кто-то нырнул мне под руку.

– Привет! – Радостно прощебетала Солнышко.

– Привет! Я никого не видел на завтраке…

– Да-а. Гоб и Жодис занимаются делами, а Юмос ещё даже не проснулся… так что нам никто не помешает. – Прошептала она последние слова мне на ухо.

– Это радует!

– Да-а?! Кстати, помнишь я перед дуэлью говорила тебе о награде?

– Конечно! Как я мог забыть? И о какой награде речь?

– Рада, что ты спросил… я… откроюсь тебе. Но не сейчас. Я приду к тебе вечером.

Девушка выскользнула из под руки и мгновенно исчезла. До заката солнца было ещё далеко, поэтому я продолжил прогулку. Когда ещё удастся погулять по цветущему саду? Хотя в Зордоне зима уже подходила к концу. Птицы весело щебетали в ветвях деревьев, на которых висели спелые ароматные плоды. В каких-то полях уже то в одну, то в другую сторону ходили комбайны, в каких-то ещё только начинался процесс засевания, а какие-то ещё даже не вспахивались.

Свернув с тропинки, вскоре вышел к быстрой речушке: с одной стороны пасся скот, изредка подходивший к ней, чтобы напиться, а с другой свисали ветви плакучих ив. В прозрачной воде можно было разглядеть редких рыбок плывших куда-то. Я присел на берегу.

– Так тихо, спокойно. – Подняв голову, увидел хоть и освещённое ранним закатом, но уже звёздное небо. Блеклые точечки только добавляли шарма наступающему вечеру. Вдруг две звёздочки сорвались с места и исчезли в алом свете. Где-то внутри встрепенулась лёгкая тревога. – Хм, к чему бы это? Впрочем, ладно.

Поднявшись с земли, направился обратно к тропинке. По освещённому фонарями коридору добрался до улья и вскоре оказался в своей комнате. Медленно солнце скрылось за горизонтом. Вдруг раздался робкий стук в дверь. Поднявшись с кресла, подошёл к ней и открыл: по ту сторону стояла Солнышко с опущенным вниз взглядом.

– Можно я войду? – Тихо, почти шёпотом произнесла она.

Я молча пропустил её. Девушка тихо зашла и села на кровать. Закрыв дверь, вернулся в кресло. Какое-то время висела тишина. Она хотела что-то сказать, но что-то мешало.

– Хороший сегодня вечер…

– Да. – Резко прервала она меня. – Спасибо. Я дальше сама. Я родилась здесь в этом поселении. В то время защита ещё не была так хорошо развита, поэтому фермерам приходилось отбиваться с оружием в руках. В одно из нападений Красной Коалиции погибли мои родители. Мне тогда было чуть больше года. Здешний староста, посовещавшись, решил сбросить с поселения этот груз, и всех сирот отправили в Зордон. Монорельса тогда ещё не было… из пустыни вышли не все. Когда я начала понимать хоть что-нибудь, только тогда осознала где оказалась… если ад и был, то он был в том доме сирот: мы голодали, ходили почти голышом и зимой, и летом, многие болели. С четырёх-пяти лет я начала готовиться и телом, и разумом к побегу. Только к четырнадцати мне это удалось. И тогда я совершила свою первую ошибку: что дальше? Ещё я сбежала не в самое лучшее время – зима была в самом разгаре. Холод и голод вынудили меня красть, попрошайничать, скрываться от центурионов и многое другое. Чтобы меня не поймали, часто приходилось менять и внешность, и имя. Эта привычка у меня и сейчас осталась. Но то имя, которое мне дали родители я ни за что не забуду… Энша Морган. Два года я жила на улицах и понимала, что с этим нужно было что-то делать. Нашла способ сделать себе поддельные документы и с первого раза поступила в академию колонизаторов. – Я встал с места и медленно направился к девушке. – Вскоре я её закончила, став самым лучшим снайпером Зордона и получила прозвище «пустынный призрак» – Она подняла взгляд и увидела меня, сидевшего перед ней на корточках. – Я…