Зорге. Подвиг и трагедия разведчика

Первые же недели нового, 1937 года не давали передышки. Чем интенсивнее работала группа "Рамзай", тем больше сведений, нуждавшихся в обработке, скапливалось у Рихарда. Он сообщал в Москву о развитии японо-германских отношений после подписания пакта, о состоянии японской армии и усилении разногласий между командованием сухопутных войск и флота. Эти разногласия имели очень важное значение, и не только в связи с прошлогодним неудавшимся путчем организации "Молодые офицеры", а и для будущего: в каком направлении будут развиваться планы агрессоров?..

Очень много данных черпал Зорге в беседах с Оттом и из документов, которые тот ему показывал. Рихарду удалось передать в Москву содержание докладов Дирксена и Отта, адресованных в Берлин. В одном, отправленном 31 января, говорилось о Японии как о будущем военном союзнике Германии:

"Оба они (Дирксен и Отт. — Авт.) подчеркивают наличие кризиса в Японии и считают необходимым, чтобы страна имела несколько лет передышки, прежде чем она сможет развить внешнеполитическую деятельность. Они хотят предостеречь отечественные власти от переоценки японцев как союзников, имея в виду притормозить возможные намерения отечественного руководства энергично выступить, опираясь на Японию. Оба они настроены по отношению к японцам более скептически, чем прошлым летом, когда они отчитывались в Германии о заключении договора".

Такое мнение складывалось у германского посольства не только на основании того, что они сами наблюдали, но и в значительной степени благодаря усилиям самого Рихарда, который исподволь, но настойчиво убеждал Дирксена, Отта и других немецких дипломатов в слабости и неподготовленности Японии к вероятной войне.

В одной из бесед Ойген, разоткровенничавшись, посетовал и на положение дел в германской армии и промышленности:

— Вооружение вермахта потребует больше времени, чем предполагалось: мало квалифицированных кадров, техники, много оружия устаревших образцов. Очень тяжелое положение и с сырьем. Каучука в стране только однодневный запас, меди, цинка, олова — не больше чем на один-полтора месяца.

— Значит?.. — направил в нужное русло разговор Рихард.

— Значит, Германия сможет рискнуть на серьезную войну не раньше чем через четыре года. Не забудем о последствиях кризиса…

И эту беседу Рихард дословно передал в одной из январских радиограмм. Донесения Рамзая были высоко оценены в Центре. Зорге и Клаузену объявлена благодарность в приказе по Разведуправлению РККА.

Рихард узнал последние сведения о жене кружными путями. Поехал в Гонконг и там встретился с Василием, который и рассказал о Кате, о ее росте по работе.

Рихард был горд:

— Молодец она у меня!

Василий же передал ему и письмо в несколько строк за подписью "Старик".

— Старик вернулся?

— Да, снова все в его руках.

Рихард задумчиво улыбнулся:

— Опять Старик… А у меня почему-то все время было такое чувство, что он здесь, рядом, — в Особой Дальневосточной.

Василий покачал головой:

— Ну, из этих краев он уже давно уехал. — И с особой серьезностью добавил: — Побывал в самом центре Европы, в самом пекле…

— В Испании, — догадался Рихард.

"Но пасаран!"

В полночь 18 июля 1936 года радиостанция порта Сеута, расположенного у Гибралтарского пролива в Испанском Марокко, передала в эфир условную фразу: "Над всей Испанией безоблачное небо" — сигнал к военно-фашистскому мятежу против молодой Испанской республики. Мятеж был подготовлен международной реакцией после того, как в феврале 1936 года на выборах в кортесы одержал победу Народный фронт и к власти пришли левые республиканцы, поддерживаемые коммунистами и социалистами. Заговорщики рассчитывали, что по их сигналу восстание реакционных групп вспыхнет по всей стране и максимум через двое суток республика будет свергнута. Но в Мадриде и Барселоне, в других крупных городах путчистов сразу же разгромили. Тогда на сцену вышли истинные вдохновители заговора — фашисты Германии и Италии. В Берлине был создан специальный штаб для оказания помощи главарю мятежников генералу Франко и для подготовки интервенции. Штаб возглавил Геринг. В портах республики бросили якоря гитлеровские крейсеры и эсминцы, в испанские воды вошел линкор "Дойчланд". Началась подготовка к открытой интервенции. Германия и Италия оценивали события в Испании как прелюдию к мировой войне и на полях сражений за Пиренеями собирались отработать свою военную стратегию и тактику, испытать новую боевую технику. Уже в ноябре 1936 года на помощь франкистам прибыл первый эшелон гитлеровского легиона "Кондор" в составе 5 тысяч солдат, усиленный танковыми подразделениями и авиаэскадрильями. Всего же за три года испанской войны Гитлер послал на подмогу франкистам 50 тысяч солдат, а Муссолини — 250 тысяч, из них сразу 40 тысяч — в 1936-м.