Зорн. Академия

   Тогда организм сам включает какие-то неведомые резервы. "Как будто, я бессмертный", - усмехнулся Кротов. В прошлой жизни - до Зорна - он никогда не повел бы себя так. И еще это - внезапная потеря слуха, когда все звуки исчезают, движение вокруг замедляется и приходит ощущение, что тебе все по силам. Как тогда, на Гроне - он чувствовал, что может разорвать малети голыми руками.

   Если организм так стал реагировать на опасность для него, то почему он не вкючился в катере? Там Кротов уже точно похоронил себя. Или может, он каким-то образом отличает реальную угрозу от мнимой. Ведь, как оказалось, в том полете, ему не грозило абсолютно ничего.

   Заниматься фехтованием, Сергей все-таки начал. В следующий раз, придя в зал, он опять встретил удивленные взгляды занимающихся. Но никто уже, не пытался выдворить его отсюда. Он не стал допытываться, чем вызвано изменение поведения старшекурсников. Главное - теперь он мог заниматься тем, что ему действительно было интересно. Если все другие дисциплины, Кротов изучал, хоть и добросовестно, но по обязанности, то здесь он вкладывал душу. Магия работы с клинком захватывала его, заставляя забыть обо всем.

  ****

   Прошло три месяца, и первокурсники получили право первый раз выйти в гражданскую часть города. Кротов, глядя на лица одногруппников, тоже заразился лихорадкой смены обстановки. Казарма, даже ему - привычному к этому - надоела до чертиков. Пойду, развеюсь, решил он. Из разговоров Сергей знал, что в городе можно выпить - главное не переборщить и не попасться военной охране.

   Перед выходом, Ранза по команде Сэмюэль, построила взвод. Нения оглядела своих курсантов. На красивом холеном лице девушки, застыла маска официальности.

  - Значит, никто не хочет остаться в казарме? Понимаю. Послушайте небольшой инструктаж. Для вас, пробывших так долго в казарме, город окажется полным соблазнов. Запомните, все, что в этом городе легально - разрешено. Если, конечно, позволят ваши финансы.

  Лейтенант едва заметно улыбнулась, и продолжала:

  - Все, что нелегально - под запретом. Это все, что я хотела сказать вам официально. Теперь неофициальная часть. Если напьетесь, должны протрезвиться до прихода в казарму. Если подеретесь - чтобы не попались военной охране. Если попались охране - должны убежать. Вы спецназовцы, а не какая-нибудь пехота. Думаю, не надо говорить, что спецназ своих не бросает. На счет любовных похождений, каждый решает сам. Но я бы не советовала. Успеете еще. Теперь увольнения будут чаще. И еще одно - мой взвод самый лучший, и я признаю только "найденные" знаки других батальонов. В моем взводе не бывает "потерянных" знаков! Запомните это навечно! Ранза, и командиры отделений - вы как всегда, в ответе за своих подчиненных. Все! Разойдись!

   Стоявшие рядом взвода, тоже распустили. Толпы курсантов - одинаковые в своих зимних темно- зеленых куртках и теплых кепи, потянулись к всегда закрытым воротам, ведущим в город. Теперь они были разведены. Возле прозрачного здания дежурного, стоял офицер-воспитатель и трое дежурных старшекурсников. Они смеялись, глядя на возбужденные, горевшие ожиданием, лица первокурсников.

   Идти не строем, было не привычно. Так и хотелось подстроить шаг. Не обращая внимания на толпы новеньких, небольшие группы старшекурсников, быстро шагали куда-то к своим уже излюбленным местам.

   Вчера вечером, в комнате разгорелся спор, куда сходить в первом увольнении. Сошлись в одном - первым делом надо зайти в кафе - поесть, наконец, еды по собственному выбору. Кротов, не участвующий в обсуждении, улыбался. Что в земной учебке, что здесь - для курсантов-первогодков на первом месте еда. Соседи подсчитывали свои финансы. На жалование учащихся первого курса, сильно не разгуляешься. Сергей потрогал карточку в кармане на плече. Ему, как раз, переживать не о чем. Можно угощать весь батальон.

   Его больше занимали мысли о квартале доступной любви, о котором столько разговоров прозвучало вечерами перед отбоем. Кротов уже давно думал о себе как о мужике, прошедшем все. Но на самом деле, в глубине души, он еще оставался поселковым российским парнем. О проститутках он знал только из книг и телевизионных репортажей, показывающих загнивающий запад. Когда соседи пытались втянуть его в эти разговоры, он отмалчивался с видом все повидавшего знатока.

   Голод по физической близости с противоположным полом особенно усиливался к концу недели. Постоянное общение с девушками-курсантами, непроизвольные физические контакты с ними во время занятий, способствовали этому. Однако, после обязательного в конце недели посещения медмашины - влечение на время исчезало, чтобы вновь начать расти. Кротов догадался, что во время этих обязательных обследований, у курсантов медицинскими средствами снимают сексуальное напряжение. Но видимо, не полностью, так как разговоры о женщинах были ежедневными.