Зорн

Сергей заметил, что отношения у этих двоих довольно прохладные. Джерези не пыталась этого скрывать, Глемас же обращался к женщине только в самых крайних случаях – при этом неизменно сухо и вежливо. Кротов не понимал из-за чего это, и решил попозже расспросить их по отдельности.

Рубка почти в точности повторяла ту, к которой землянин привык во время совместного путешествия с Гронбергом. Единственное отличие – она была больше. Но это перестало быть заметным, как только к сидевшим в креслах пятерым членам экипажа добавилось еще трое. На них оглянулись, но, увидев Глемаса, все промолчали.

Сергей никак не мог найти название тому, что разворачивалось в космосе перед ним. Колпак, прикрывавший боевую рубку, был раскрыт, и за толстыми прозрачными листами бронепластика открывался фантастический вид. Сергей вспомнил, как поразила его громада транспортника, однако сейчас перед ним в космосе висело несколько кораблей такого размера, что транспортник казался рядом с ними катером.

– Твою медь! Вот это махины! Что это? Представляю, как они вдарят со всех орудий!

Гронберг и Джерези переглянулись и заулыбались.

– Нет, эти большие корабли не воюют. Это базы поддержки: снабжение, госпитали и прочее. Если в бою враг доберётся до них, им несдобровать. Воюют вон те корабли, – Глемас протянул руку, показывая на ровные ряды судов поменьше. Корпуса их были более вытянуты, а вид – более агрессивен. «Словно стая щук, – подумал Сергей. – Застыли перед броском. Добычу ждут».

Они приближались к этому скопищу кораблей. По мере приближения суда росли и росли. Казавшиеся небольшими на фоне баз поддержки, боевые корабли лишь немного уступали в размерах космическому транспортнику. Везде, куда мог дотянуться взгляд, суетились светящиеся точки. Катера стартовали и пристыковывались. Особенно много их роилось вокруг баз.

– Это, как ты сказал, один флот. Как же тогда выглядит армия?

– Внушительно выглядит, внушительно. Правда, их не часто собирают такими соединениями. Я видел всего несколько раз, – Глемасу нравилось удивлять землянина. – Для нынешних войн хватает одного флота, а то и меньше.

– Мы в командный центр? – полуутверждающе спросила Джерези.

– Нет, нас ждут в другом месте, – гронец вгляделся в строй кораблей. – Вон наша посудина, – он ткнул рукой в висевший в стороне от общих порядков флота корабль.

– Транспортник? – разочарованно спросил Сергей.

– Да, в Министерстве в основном транспортники. Правда, они несколько отличаются от обычных, армейских. Может быть, вам покажут.

Кротов порадовался, что правильно определил тип судна.

Все было как в прошлый раз – катер, покачнувшись, прилип к покрытию площадки в огромном приемном ангаре палубы. Единственное отличие – в этот раз их никто не встречал.

– Министерство – не учебная часть, здесь на ритуалы времени нет, – объяснил Гронберг. Он сам повел их по палубам, коридорам и лифтам. – Прямо сейчас с вами начнут работать наши аналитики, психологи, врачи и прочая, прочая… – он понизил голос и улыбнулся. – Между собой мы их зовем патологоанатомы. Советую быть предельно откровенными, иначе, если они решат, что от них что-то специально скрывают, замучают повторами. После этих дотошных человечков вы встретитесь с начальством, и, как сами понимаете, на руках у них уже будут данные вашего обследования и допроса.

Похоже, Глемас решил ничего не скрывать от них. «Гронец всегда хочет показать, что он честен», – подумал Сергей. Понемногу он начал разбираться, где был настоящий Глемас, а где – Глемас-шпион.

Остановились они в небольшом круглом помещении. Три двери без всяких надписей и ручек напомнили Кротову то ли больницу, то ли тюрьму. Их разделили. Улыбчивый молодой человек в светлом комбинезоне, ждавший их в этом предбаннике, первой увел Джерези. Сергей задержался ненадолго, его повели в другую дверь. Шагнув к дверям, он оглянулся на Глемаса, тот успокаивающе помахал рукой.

Настроившись на что-то похожее на милицейский допрос, Кротов был приятно удивлен. Молодой человек усадил его в удобное кресло, предложил какой-то напиток – от которого землянин с ходу отказался, и посоветовал расслабиться. Появился еще один «допросчик» – миловидная молодая женщина. Она извинилась, что у них нет земной музыки, и предложила на выбор несколько своих мелодий. Кротов выбрал. Легкий неназойливый мотив вполне мог звучать и на Земле. Музыка, удобное кресло, мягкий свет – всё успокаивало и расслабляло. Женщина стала расспрашивать Кротова о жизни. Сергей все ждал, когда же подключат приборы и начнётся настоящий допрос. Хоть он и помнил напутствие Глемаса, но рассказывать всё совсем не собирался. С детства заложенная привычка, что выворачивать душу перед официальными лицами – это что-то неприличное, и настоящий мужик никогда этого не сделает, заставляла его не пускать инопланетных гэбистов в свой личный мир. Он не врал, но и не говорил всей правды. Человеку, выросшему в Советском Союзе, это было легко.