Читаем Зороастрийская мифология полностью

Хадайáш. Авест. и среднеперс. «Всегда чистый». Мифический бык; см. с. 105, 384 и статью: Гопатшах. В пехлевийских источниках тождествен быкам Сарсаоку (Срисаóку, Срýво) — см. с. 164, 170, 173.

Хадóхт-наск. См. с. 69.

Хаекадáсп. Среднеперс. разночтение имени Хаучадасп (см.).

Хаечадáсп. Среднеперс. (пазенд) в поздней традиции; среднеперс. разночтение: Хаекадáсп. Один из предков Зардушта; см. с. 249.

Хазáн. Среднеперс. позднее предположительное прочтение имени одного из братьев — противников Зардушта. См. с. 257.

Хазýра. Фарси. В «Шахнаме» сын Ахримана; см. с. 165.

Хáити, или ха, хáтай. Глава «Ясны». См. с. 66.

Хам-Вéрети. См. примеч. 527 на с. 216.

Хáóма. Авест. «То, что выжимают»; среднеперс. Xом. В зороастрийской традиции триединый образ: наркотический ритуальный напиток; растение, из которого его изготавливали; и божество — персонификация растения и напитка; см. с. 141-143, 312-315. Культ хаомы и обычай её ритуального употребления восходит, по-видимому, к доиндоиранским временам; ведийское (см.: «Веды») соответствие — сома; см. с. 8-9. В.Н. Топоров полагает, что «один из галлюциногенных эффектов хаомы состоял в изменении (или даже „перевёрнутости") пространственно-временных и субъектно-объектных отношений. На мифологическом уровне этому могли соответствовать такие парадоксы, как одновременное нахождение хаомы на небе и на земле и особенно совмещение в хаоме ипостасей бога, <…> жреца, приносящего ему жертву, и самой жертвы».[69] [513]

Заратуштра отвергает хаому как «омерзительное зелье» и осуждает её употребление («Ясна» 48.10). Но если с распространение зороастризма в Иране первое время предпринимались попытки изжить культы старых божеств, отвергнутых пророком (Ардвисуры Анахиты, Митры, Вертрагны и др.), то культ хаомы и обряды, связанные с её употреблением, по-видимому, не преследовались никогда. Имена в честь хаомы и официальные ритуалы с ней зафиксированы при Дарии I (илл. 7, слева). В дальнейшем, очевидно, наступает расцвет культа; «Младшая Авеста» приписывает Заратуштре восхваление и прославление хаомы (см. с. 29, 312-315).

В селевкидскую и парфянскую эпохи культ хаомы постепенно утрачивает своё значение и к началу царствования Сасанидов сохраняется лишь на окраинах империи в вырожденном виде. Пехлевийские источники упоминают Хом лишь как «древо бессмертия» и «Рат над целебными растениями» (см. с. 105) и отождествляют его с другими мифическими деревьями, чаще всего с Гокертом и Древом Всех Семян.

Согласно «Авесте» и «Ригведе», хаома–сома — золотистого или жёлтого цвета, имеет побеги, растёт в горах. Относительно того, какое реальное растение соответствует хаоме–соме, выдвигалось множество гипотез: Salvia Persepolitana (растение, встречающееся только в окрестностях Персеполя), вереск, белена, конопля, мухомор, ревень, молочай, эфедра и др. «Попытки точно определить, какое же именно растение предки индоиранцев называли сомой, вряд ли могут привести к бесспорной идентификации. На протяжении своей многовековой истории предки авестийских иранцев и индийских ариев расселялись по обширным территориям с различными географическими условиями, климатом, растительностью. Следуя своим культовым традициям, они изготовляли ритуальные напитки, находя пригодные для этого растения; в разных географических зонах ими являлись, очевидно, различные „плоды земли", дававшие необходимый культовый эффект. Ещё в ранних индийских сочинениях зафиксировано положение, по которому разрешалось заменять традиционный вид „сомы" некоторыми другими растениями — травами, злаками, кустарниками. Но все они должны были обладать сходными свойствами, оказывать эйфорическое воздействие. Уже ранний комментатор „Ригведы" Саяна писал, что если невозможно добыть точно ту сому, о которой говорит священное писание, то следует взять „путику" — определённый вид вьющегося растения; если нет и её, то тёмную траву „арджунани". Ритуальные тексты разрешают в качестве „заменителей" сомы применять зёрна ячменя, некоторые сорта пахучих трав и т.д.».[70] Парсы и гебры используют для приготовления ритуального напитка эфедру — хвойный кустарник, растущий на севере Индии, в Иране и в Афганистане.

Хаосрáва. 1. См.: Кави Хаосрава.

2. Авест. Неизвестный персонаж, отец Акхуры. См. примеч. 552 на с. 221.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Библейские картинки, или Что такое «Божья благодать»
Библейские картинки, или Что такое «Божья благодать»

Прожив всю жизнь в стране с преобладающей христианской религией и стараясь разобраться в том, как всё — таки устроена наша жизнь, мы со временем поняли, что нам нужно изучить или хотя бы прочесть главную книгу христиан — Библию. Мы решили, что нам нужно самим точно узнать, что там написано. Шли мы к этому решению не один год, но всё — таки дошли. И мы прочли Библию. И растерялись… потому, как ничего не поняли. Потом мы собрались с силами и решили прочесть её ещё раз, но более медленно и внимательно. А чтобы получилось больше пользы от этого процесса чтения, мы решили записывать краткое содержание прочитанного понятным языком, анализировать его и публиковать в рассылке, которую мы назвали «Давайте разберёмся с… Библией». Эта работа заняла у нас почти полтора года: с апреля 2005 по август 2006 года. Архив всех выпусков рассылки можно скопировать на нашем Сайте. Потом мы эти тексты собрали воедино, перечитали и переосмыслили заново, кое — что добавили, кое — что переработали, и, в итоге, на наш взгляд получилась весьма интересная и познавательная книга, раскрывающая содержание Библии с совершенно неожиданной стороны. Надеемся, Вам она так же принесёт пользу, как и нам. © Байда Д.В., Любимова Е.В., 2007 г. Приветствуется копирование и распространение этой книги! «Советник» — путеводитель по хорошим книгам Новая редакция 2008

Дмитрий Байда , Елена Любимова

Религиоведение / Образование и наука
Угреша. Страницы истории
Угреша. Страницы истории

Сборник посвящен 625–летию Куликовской битвы и Николо – Угрешского монастыря, основанного святым благоверным князем Дмитрием Донским на месте явления ему иконы святителя Николая Чудотворца. В книгу вошли очерки угрешских краеведов Е.Н. Егоровой и И.В. Антоновой (1938–2001), посвященные отдельным страницам истории прославленной обители и творившим эту историю людям.В центре внимания авторов происхождение древнего названия Угреша, многократно упоминающегося в «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина и трудах других отечественных историков, предание об основании Николо – Угрешского монастыря, архивные документы о насельниках обители, о строительстве храмов и других знаменательных событиях. Популярные по форме изложения очерки подготовлены с использованием результатов последних архивных изысканий. Читатели узнают много интересного об архимандрите Пимене (Мясникове), ныне канонизированном в лике общерусских святых, о целой плеяде его учеников и последователей, управлявших Николо – Угрешским и другими подмосковными монастырями на рубеже XIX–XX веков.Особое место занимают в книге очерки о литераторах, подвизавшихся в монастыре во второй половине XIX века: Константине Леонтьеве, Николае Соловьеве, Дмитрии Благово (впоследствии архимандрите Пимене), Алексее Бочкове (впоследствии игумене Антонии). Картины монастырской жизни дополняют документальные повествования об архиепископе Леониде (Краснопевкове), близком друге архимандрита Пимена (Мясникова), об опальном митрополите Московском Макарии (Невском), проведшем в стенах Угрешской обители последние годы своей жизни.В приложении даны краткая летопись Николо – Угрешского монастыря, охватывающая события 1380–2005 годов, и некоторые статистические данные об окрестных селениях и численности угрешской братии.Книга предназначена для широкого круга читателей.

Елена Николаевна Егорова , Инесса Васильевна Антонова

История / Религиоведение / Прочая религиозная литература / Эзотерика / Образование и наука